Мои отношения с мушмулой не сложились с самого начала. В Израиле я не особенно жаловал ее родственника, известного как “шесек”. Жесткая шкура, большие кости, немного кисловатой безвкусной мякоти. Не фрукт, не ягода, так, одно недоразумение. Я еще путал мушмулу и никитинскую “золотую бричмулу”, полагая ее узбекской ветвью плодового семейства. Пока не нашел Бричмуллу на карте в ста километрах от Ташкента.
Участок, на котором предстояло возвести мой дом-мою крепость, был заброшен и необитаем в течение пятнадцати лет. Запущенные владения в субтропическом климате выглядят очень живописно. Старый дом с выбитыми окнами и проваленной крышей напоминал Брестскую крепость, а одичавший сад с выродившимися мандариновыми деревьями смахивал на непроходимые джунгли. Единственным здоровым растением на участке были три гигантские мушмулы. Мне так казалось издали.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что одно дерево мешает стройке и его надо спилить. Второе дерево полностью затянул плющ, его проще спилить, чем почистить. А третье дерево стоит на косогоре у дальнего забора, собирать его плоды вообще не с руки.
Спрашивается, за что я не люблю мушмулу? За все. Само дерево даже не рубится, только мучительно пилится бензопилой. Напиленное на дрова, оно, корявое, не складывается в поленницу, не сохнет, остается мокрым и вязким, горит с трудом, непригодно для коптильни, в отличие от всех остальных фруктовых деревьев. Опавшие листья мушмулы тяжелыми бурыми пластами лежат вокруг дерева и засоряют сад. Они такие крупные, что граблями не соберешь. Нужно или тыкать вилами, или поштучно собирать руками, кланяясь каждому листу и спрашивая себя, за что такое наказание. Никому не нужные плоды шумно падают и тихо гниют, их не собрать и не сжечь. Моя жена, профи летнего консервирования, попробовала утилизировать мушмулу в компоте. Думаю, компот из желудей получился бы ярче и вкуснее.
Апогеем моих отношений с мушмулой стала попытка ее купирования. Я решил минимизировать вредоносное дерево, спиливая крону, ветку за веткой, сколько дотянется рука. Я приставил к стволу четырехметровую бамбуковую лестницу, залез почти до верхней ступеньки, вытянул свои 1.94 метра в струнку, и энергично двигал ножовкой, прикрученной к трехметровой палке. Мощный заряд антипатии к дереву и толкательно-возвращательные движения ножовки дали неожиданный результат. Тяжелая надпиленная ветка обломилась и, описав 120-градусную дугу по всем законам механики и геометрии, точным ударом снесла меня и лестницу на землю.
Падать с четырехметровой высоты всегда неприятно. Мне было неприятно втройне. Во-первых, от удара о землю лестница сломалась пополам. Во-вторых, я приземлился на кучу собачьего дерьма, которое не считал нужным собирать в окрестностях мушмулы. В-третьих, та тяжелая ветка-маятник, которая сбила меня с дерева, оторвалась и долетела до земли, то есть до меня. Чудом, я отделался только синяками и царапинами.
Проанализировав ситуацию, я заключил с мушмулой пакт о ненападении. Только навесил на дерево скворечник. Пусть хоть кто-нибудь воспользуется этим растением.
Комментарии