Новый Монтень

Бонепира Наруяз

От издателя

Сочинения, весьма претенциозно названные “Новый Монтень” и предлагаемые публике ниже, попали в руки издателя по чистой случайности. Курьер службы срочной доставки оставил пакет с оными сочинениями на пороге нашего дома и в крайней спешности удалился восвояси, не убедившись надлежащим образом, что получатель пакета соответствует его обозначенному адресату, коим является отнюдь не ваш покорный слуга, но личность иная, в здешних краях вовсе неведомая. Полагаем, излишне уверять достопочтенную публику, что мы предприняли титанические усилия в попытке найти искомого адресата, дабы вручить ему предназначенный пакет в полном соответствии с уложениями почтовой службы и во исполнение писаной воли отправителя сего пакета. Увы, старанья наши были тщетны. Следов загадочного адресата нам разыскать не удалось, а отослать пакет обратно отправителю не представилось возможным в силу чрезвычайных обстоятельств погодного свойства, под коими подразумеваем мы сильнейший ливень, размывший до полной нечитаемости адрес отправителя, начертанный на пакете рукописно, красными чернилами, безжалостно смытыми дождевыми струями и оставившими после себя лишь розоватые разводы.

Посему, руководствуясь соображениями, известными в кругах юридических как форс-мажор, вкупе с немалой толикой необоримого личного любопытства, столь единодушно порицаемого общественным мнением в качестве слабости, сколь неотъемлемо присущего человекам разного достатка, образа мыслей и вероисповедания, взяли мы на себя смелость вскрыть загадочное почтовое отправление и обнаружили в нем сие сочинение.

К сочинению, кое судить надлежит лишь читателю, но никак не издателю, прилагалась записка, проливающая некоторый свет на обстоятельства, сие сочинения породившие, и собственно личность автора. Мы не приводим здесь оную записку в целости, поскольку кроме упомянутых сведений, в ней содержалось немало пикантных подробностей из личной жизни автора, среди них и такие, кои взыскательный суд читающей публики сочтет недопустимыми, оскорбительными, или даже вызывающими. С другой стороны, мы безусловно не можем взять на себя формальную ответственность морально-этического характера, подвергая оную записку нашей выборочной цензуре. По совокупности указанных резонов, мы публикуем в своем изложении лишь те немногие данные, кои поспособствуют знакомству читателя с художественным замыслом и личностью автора.

Относительно персоны автора, к великому нашему сожалению, завеса тайны остается полу-прикрытой. В записке он (изъясняясь от первого лица в мужеском роде) просит своего адресата, дружески обозначенного как “душа моя Додик”, видеть в себе Большого Нерусского Писателя Работающего На Русском Языке, дословно, персонально и нарицательно. Посему, в нашем издании оное сочинение надлежаще подписано именем Бонепира Наруяз.

Биографические данные автора также весьма туманны. Из текста сочинения недвусмысленно явствует, что автор разменял вторую половину своего жизненного пути, перешагнув за пятьдесят годов. Разве что сей почтенный возраст указан нарочно, дабы ввести в заблуждение доверчивого читателя, выдавая суждения многозначительные и решительные, однако порой спорные, за плод зрелого ума и богатого жизненного опыта, а не представляя их от лица пылкого и категоричного молодого человека, коему природная открытость души и стремительная порывистость юношеской натуры могут сослужить дурную службу, будь он услышан и осужден людьми консервативного образа мыслей или, того паче, завзятыми ретроградами.

Опять же, из содержания отдельных глав можно с известной достоверностью заключить, что автор покинул Россию в младые годы и провел долгое время в странствиях по миру, сохранив при этом изрядную естественность в обращении с русским слогом, фонетикой и орфографией. В этом качестве, имеем мы яркий и убедительный пример феномена, известного как “русские турагенты”, коими почитаем людей, оставивших пределы суровой Отчизны нашей, однако вынесшие в себе радушие, мягкость и доброжелательность ея, и продолжающие, несмотря на тяготы многолетних странствий и скитаний по миру, сохранять с ней языковое и прочее родство.

Боясь утомить читателя не в меру затянувшимся предисловием, в довершение к сказанному приведем лишь авторское объяснение названия “Новый Монтень”:

«Душа моя Додик! Пусть старый Монтень мертв давно, но дело его живо. Им сшитый флаг познания вещей и смыслов потаенных, поднять нам д́олжно без сомнений, и так подняв, держать повыше. Во времена сумбура в мыслях и заминки в промптах, нам суждено плоды раздумий долгих и пространных нести как благодать и бремя, передавая груз сей драгоценный из уст в уста, из сердца в сердце. Точь в точь как старина Монтень покойный, но только в нашем поколеньи».

За сим, мы скромно умолкаем, не отвлекая более читателя от чтенья.

О том, что я понял до 50 и могу рассказать детям

Учитывая ограниченный интерес детей к отцовским откровениям (что этот старый хрен может сказать толкового?) и ускоренное уставание от любых длинных текстов в поколении твиттера, буду краток как таблица умножения и структуризован как википедия.

Учить наизусть, знать или понимать все ниже сказанное необязательно. В случае потери интереса и возвращении оного через много лет, когда и если придется передавать мудрость своим детям, не забудьте куда вы засунули закладку к этому сайту в далеком 2016 году. Там, в старом пыльном архиве на виртуальных полках интернета, вы получите умеренную дозу моей мудрости, и я искренне желаю чтобы ваша мудрость к тому моменту затмила мою.

Итак, о главном, в порядке убывания важности.

Почему? -- oб интересе

Всегда занимайтесь только тем, что вам интересно. Нет никаких причин тратить свою единственную и неповторимую жизнь на неинтересности. Не работайте просто потому, что за это платят – за интересную работу платят скорей всего не меньше, а вдобавок будет еще и интересно. Попытайтесь не ставить себя перед выбором “нужное или интересное”. Этот выбор либо возник по причине отсутствия интереса, либо вы не додумались как совместить и то и другое.

Что делать если нет интереса? – Найти его, чем раньше тем лучше.

Что делать если интересы меняются быстро и случайно? -- Perpetuum mobile теоретически невозможен. Рано или поздно карусель замедлится и остановится. С чем вы останетесь, кроме головокружения и тошноты?

Что если ваш интерес кажется со стороны странным, вредным, неважным или просто глупым? Если вам действительно интересен ваш интерес – забейте на мнение со стороны. Если вы не уверены в своей правоте – попросите примеров “правильных” интересов – услышите какой-то бред и тогда точно забейте. На каждый чих не наздравствуешься.

Однако, жить интересно не значит жить легко, скорее наоборот. Тяжело, потому что интерес не дает халтурить. Тяжело, потому что интерес не считает рабочих часов. Тяжело, потому что по ходу дела интерес прибывает и вытесняет из жизни все остальное. Или неожиданно исчезает и оставляет в душе тонны вакуума, и тогда надо искать новый интерес. Да, жить с интересом тяжело. Ho жить без интереса просто невозможно.

Когда? -- o времени

Время вечно для всех, но очень конечно для каждого. Время бесценно, потому что его никто не может продать или купить. Время мимолетно, потому что оно всегда только пролетает и убывает. Время безлично и безжалостно. Время известно всем и непонятно никому. Факт, что большинство высказываний о времени представляют собой откровенную глупость. Например, “время – деньги”. Если бы это было так, то все люди к концу своих дней были бы богатыми, обменяв все время жизни на кучу денег. Как известно, у большинства людей денег не было, нет и не будет. Следовательно, их время – не деньги. Еще пример -- “всему свое время”. Если это так, почему на все не хватает времени? Наконец, верх глупости “счастливые часов не наблюдают”. То есть для счастливых время тянется и тянется без счета? Почему же тогда счастье так скоротечно?

Однако, от общих рассуждений пора перейти к практическим советам, которые возможно будут так же глупы, как и прочая народная мудрость на эту тему.

Чтобы упустить время, не надо делать ничего существенного. По сути, не надо делать ничего. Не тратьте время на то чтобы убивать время. Время исчезнет само.

Oчень много усилий требуется чтобы НЕ упустить время. Надо заполнять его делами и жалеть, что не можете втиснуть в него еще больше дел. Еврейская поговорка гласит, что мудрец отличается от глупца на 5 минут – мудрец использует каждые свободные 5 минут чтобы учиться, а глупец полагает что за 5 минут ничего не успеть и поэтому тратит их попусту.

Bыраститe в себе секундомер-будильник, который начинает звонить и дергать, когда вы тратите время “просто так”. Будьте готовы к тому, что жизнь с этим будильником утомительна. Спрашивается, ради чего стоит насиловать себя с утра до вечера? Ведь чем бы не был занят ваш день – действием или бездействием – к вечеру вы одинаково устанете. Единственная разница будет в том, что вы успеете сделать за день.

Главный вопрос – что такое “делать” (=проводить время с толком), а что такое “не делать” (=тратить время впустую). Работать - понятно. А отдыхать? Смотреть TV или youtube, читать или играть в комп, лежать в кровати или на пляже, просто спать или есть? Красить ногти или ходить в спортзал? Работа хорошо, удовольствия плохо? Взгляд аскета или морализатора (что такое хорошо, а что такое плохо) плоский и глупый, не имеет никакого отношения к внутренней ценности времени. Не стоит путать нужно и важно, важно и полезно, полезно и хорошо, хорошо и приятно. Тратьте как можно больше времени на то, что вам интересно. Это и будет наилучшее его использование.

Время движется равномерно, а запоминается рывками и прыжками. Оно сгущается вокруг опорных точек – фотографий, сувениров, ярких впечатлений и переживаний – и заполняется пустотой между ними. Собственно, пусто не само время, а память о нем. Воспоминания - это по сути запечатленные, то есть материализованные, сгустки времени. Они реальны как кино и неподконтрольны как сны. Они мгновенны как удар молнии и уплотнены чувствами как черная дыра перенасыщена материей. С возрастом воспоминаний будет больше, а времени меньше. Это правильно, как закон сохранения энергии. Это грустно как листопад. Это волшебно и неожиданно как фокус. Научитесь наслаждаться воспоминаниями пока они есть. Научитесь ждать их проблеска и быть готовыми к ним когда они мелькнут. Научитесь нанизывать эти сгустки времени на цепь вашей биографии и постарайтесь отгадать, чем же каждый такой всплеск был дорог вам, отчего запомнился именно он, а не мириады других моментов.

Kaк? -- o силе воли и свободе выбора

Есть очень много привлекательных черт характера, которые хотелось бы иметь всем, или почти всем. Например, общительность, скромность, остроумие, порядочность, жизнерадостность, обаяние, старательность и т.д. На этом фоне надо пояснить, почему именно сила воли кажется настолько важной и исключительной чертой, чтобы выделить ее среди прочих и поставить во главу желательного ряда.

Переходя от вышесказанного к нижеследующему, интерес – это главный мотив существования, время – это главное ограничение существования, а сила воли и свобода выбора – это главный механизм существования. Кажется само собой разумеющимся, что люди выбирают из числа нескольких возможных и доступных им альтернатив какие-либо действия свободно и сознательно. На самом деле, это происходит довольно редко и далеко не со всеми. Почему?

Есть два могучих средства которые лишают людей свободы выбора, и, следовательно, подавляют силу воли, необходимую для реализации выбора как такового.

Первое из них – мыслительные шаблоны и рутинные процедуры, отработанные алгоритмы действий, дающие ожидаемый результат в похожих ситуациях. Есть рутины бытовые (встать, почистить зубы, одеться, позавтракать), вполне безобидные и толковые, они экономят силы и время на том, что не требует углубленных раздумий и не грозит серьезной ошибкой. Беда в тех мыслительных рутинах, которые люди запускают, думая, что ситуация с которой они столкнулись известна, прогнозируема и подходит для применения шаблона. Если вокруг тебя тьма, это не всегда ночь. Если тебе плохо, не всегда надо бежать к врачу. Свобода не видеть шаблоны и не применять рутину а спросить себя “Можно ли что-то менять в том, что меня подмывает сделать автоматически?" и есть проявление силы воли. Главное, что отличает человека от робота, это способность действовать не рутинно, то есть изобретать новые решения для старых задач. Использование шаблона это хождение по кругу. Спешите вырваться из круга. Стремитесь импровизировать, удивляться и удивлять самого себя, фантазировать и изобретать, избегать протоптанных троп и идти наперекор очевидному.

Cтоит ли все время изобретать велосипед? Нет, конечно не следует делать это всегда и во всем. Однако, безусловно стоит делать это выборочно, тщательно взвешивая какой вызов принять, а какого избежать. В этом собственно и проявляется свобода выбора. После того, как выбор чем заниматься сделан, следуйте ему до конца. Hе бросайте на пол-дороги, убеждая себя, что лучше заняться чем-то другим, более перспективным. Нет ничего более перспективного, чем то, что вы уже выбрали, сознательно и вдумчиво. Сила воли нужна, чтобы довести дело до конца и убедиться, насколько дело перспективно. Рассказывают, что Эдисон, изобретая лампочку, сделал тысячу неудачных опытов прежде чем добился результата. После чего он с удовлетворением отметил, что вдобавок к одному способу, как сделать электролампу, он изобрел еще тысячу способов как ее не сделать.

Второе средство, ограничивающее свободу выбора и подавляющее силу воли, это следование советам окружающих. Они даются вам из лучших побуждений, людьми которым вы небезразличны (иначе бы вам их не давали), для того, чтобы помочь и облегчить вашу долю. Скажите спасибо, большое спасибо, и подумайте вот над чем. Если вы не всегда готовы доверять самому себе, пользуясь собственными проверенными рутинами, стоит ли полагаться на чужие рутины, воплощенные в советах других людей? Советчики не знают всего, что знаете вы, не разделяют вашу систему приоритетов, не чувствуют как вы и не готовы действовать как вы. Наоборот, они ожидают что вы будете чувствовать и действовать как они, окажись в вашей ситуации. Hе стоит полагаться на чужой опыт безоглядно, как дети, слепо доверяющие родителям. Спешите зарабатывать свой опыт, это и есть взросление. Выбирайте то, что подходит вам, а не тем, кто готов подумать за вас. Но имейте в виду, что беря на себя принятие решений, вы отвечаете за их результаты и последствия. Не на кого сетовать в случае неудачи, кроме себя. Но, с другой стороны, ни с кем не придется делиться успехом – он весь ваш.

Дорожите свободой выбора. Она всегда есть, если посмотреть вокруг и задуматься. Никогда не следуйте идиотскому суждению “нет выбора”. Это ловушка для ленивых и глупых. Чем больше вы будете искать новых возможностей, тем чаще они вам будут попадаться. При наличии выбора, ваша жизнь всегда будет богаче и интереснее.

Делать выбор – значит выбирать наиболее подходящую цепочку последствий в сложившейся ситуации. Для этого надо уметь считать и предугадывать эти самые последствия. Поверьте, абсолютное большинство людей не в состоянии этого делать. Говорят, чем отличается умный от смышленого? Умный никогда не попадет в такую ситуацию, из которой смышленый сможет выкарабкаться с честью. Обычный человек видит последствия на один ход вперед, смышленый – на два хода, умный – на три и более. Кстати, даже считая на один ход вперед, не всем удается обойтись без ошибок. Это как в школе: все делают одно задание, а правильный ответ получается не у всех, a у тех, кто больше знает, лучше помнит, быстрее соображает и меньше отвлекается на помехи.

Наконец, сила воли. Это сила заставить себя делать то, что не хочется, когда не хочется. Делать потому, что раньше ты решил, что это надо делать. И доводить дело до конца, не слушая внутренний голос, говорящий “ты устал и пора отдохнуть. Брось, и так нормально”. Сила воли – это способность не жалеть себя когда жалко. Это упрямство и задор, с которым каждый раз проверяешь себя – а могу ли я сделать что-то такое, что раньше не делал. Для чего? Ну конечно, для интереса.

О том, что я понял до 50 и рассказывать детям не стоит

О глупости

Один из самых интригующих меня вопросов: сколько дураков есть на свете? Вопрос этот чисто статистический. Чтобы ответить на него, следовало бы провести перепись человечества, в которой задавался бы простой вопрос: “ты дурак/ты дура?” Собрав ответы и посчитав количество “да”, получился бы искомый ответ. Однако, по ряду причин (организационных, финансовых, культурологи-ческих) этот проект, видимо, неосуществим. Да и кто поверил бы в статистически достоверный результат о том, что процент дураков в этом мире очень близок к нулю? Личный опыт каждого отдельного человека, сталкивающегося с дураками и глупостью ежедневно, отнюдь не в гомеопатических масштабах, говорит об обратном.

Выходит статистический парадокс: вероятность встречи с глупостью для каждого человека значительна, а процент людей считающих себя дураками мал.(Не говоря уже о том, что надо быть совсем законченным дураком чтобы доложить об этом в переписи населения.) Этот парадокс под стать известному наблюдению о том, что процент нарушителей дорожного движения гораздо выше, чем процент тех, кто считает себя нарушителем. Разгадка парадокса проста. Когда кто-то жалуется на то, что встретил глупость у другого человека, он убежден, что этот человек глупее его самого. В этой ситуации возможно нет дураков, но есть сравнение двух уровней глупости – своей и чужой. С учетом того, что признать свою глупость тяжелее чем чужую, не удивительно, что большинству людей кажется, что их окружают глупцы.

Итак, возвращаясь к вопросу о происхождении глупости, понятно, что она берется из сравнения. То есть глупость не абсолютна, а относительна. Из этого конечно не следует, что нет абсолютных идиотов, есть и такие. Как со шкалой измерения температур. Есть градусы по Цельсию, по Фаренгейту и есть абсолютный ноль по Кельвину. Ниже нет ничего. Таких абсолютных идиотов очень мало. Все остальные носители глупости – это плод вашей собственной оценки. Коль скоро таком образом вы сами “плодите дураков” вокруг себя, необходимо задуматься. Не глупость ли это? Стоит ли это делать? Что вам это дает?

Чтобы показать, насколько отношение к чужой глупости может повлиять на ход вашей жизни, приведу занятный факт из жизни кроликов. Рекомендуя меня на должность главного статистика, мой учитель потратил два листа, подчеркивая мои достоинства и преимущества. В конце рекомендации, он потратил две строки, чтобы отметить мой единственный недостаток "пренебрежительное отношение к людям, которых я считаю глупее себя". Среди пятерых членов комиссии, которая принимала решение о назначении, была моя бывшая начальница. Двенадцать лет до этого я ясно показал, что считаю ее глупее себя. Главным статистиком стал не я. А позднее выяснилось, что тот, кого выбрали на должность главного статистика, еще глупее той, которая его выбрала. Такой вот парад глупости, моей - в прошлом, а чужой - в настоящем.

Несколько правил обращения с глупостью, или обращения в глупость. Ибо глупость подобна зеркалу, отражается только под тем углом, с которым на неe смотришь.

Глупость - понятие субъективное и абстрактное, однако возникает оно только как реакция на действия или слова другого человека. Что из происходящего в действительности приводит нас к выводу о том, что поведение другого глупо? Мы полагаем глупым такое действие (или бездействие), которое приводит к нежелательным, с нашей точки зрения, последствиям. Причин тому может быть несколько. Недомыслие: человек не предусмотрел таких последствий. Злосчастие: человек предусмотрел умные последствия, но вмешались внешние обстоятельства, которые в расчет не принимались. И, наконец, злодействие: человек получил именно те последствия на которые рассчитывал, но сами последствия не кажутся нам достойными действия. Строго говоря, только первый из трех случаев является признаком глупости как таковой. Два остальных -- это воля случая и несовпадение системы ценностей и оценок.

Старость ассоциируется с мудростью, поэтому всегда удивительно наткнуться на глупого старика. Между тем, глупые старики вырастают из глупых детишек. Если верить, что в каждом поколении IQ распределяется нормально, то процент глупых детей должен равняться проценту глупых стариков семьдесят лет спустя, если конечно смертность не коррелирует с глупостью.

Выживают ли глупейшие или умнейшие? Судя по ходу эволюции до сих пор, у глупейших шансов выжить меньше. Правда, иногда стоит прикинуться дураком чтобы победить. Но даже для этого требуется хорошо соображать. Умный может прикинуться дураком, а глупому гораздо сложнее прикинуться умным.

Отношения глупости не транзитивны. Eсли Х считает Y глупее себя, а Y считает Z глупее себя, то не исключено, что Z считает дураками и того и другого. И, возможно, все трое правы.

Равноценны ли два утверждения: “я умнее его”, и “он глупее меня”? Становишься ли ты умнее, признав другого человека глупее себя? Дает ли тебе это какое-то преимущество? Скорее всего не дает, даже если в оценке самого факта нет ошибки. А если утверждение ошибочно? Не стоит бравировать своим умом и чужой глупостью. Гораздо лучше оставить это суждение при себе и постараться использовать ситуацию в свою пользу.

Если верить, что в конце выигрывает умнейший, то результат и покажет, насколько первоначальное суждение было оправдано. А если с чужой глупостью делать нечего, то зачем вообще задаваться этим сравнением? Абстрактная глупость так же непрактична, как и абстрактное мудрствование. Подобно музейному экспонату: достоин экспозиции, но не подлежит эксплуатации.

О техническом прогрессе и человеческой деградации

(Сие написано в 2016, то есть до экспансии ИИ)

Мир, очевидно, развивается. Скорость смены моделей мобильных телефонов и таяния льда на полюсах земли является лучшим тому доказательством. Технический прогресс неудержимо приводит к увеличению количества электроприборов на душу населения, при неуклонном росте зависимости душ населения от чудес техники и технологии. Количество новой информации, возникающей в мире в единицу времени, настолько велико, что оно измеряется такими порядками цифр, о которых в школе даже не рассказывают. Самым большим числом в моем детстве был миллиард, за ним – бесконечность. Сейчас в каждом маломощном компьютере/телефоне есть много гига..., а в одном закутке загадочного облака умещается кастрюлион тера...

Историки утверждают, что все это началось недавно, всего каких-то 200 лет назад. До этого, в революции текла кровь. Потом пришла промышленная революция, в которую кровь сменилась потом и электричеством. А затем, с появлением кондиционеров и компьютеров, высохли потоки пота и полились потоки байтов (кило, мега, гига, тера, далее везде). Несмотря на то, что информационная революция произошла в последние 40-50 лет, бесконечно малый отрезок времени по меркам истории, все то, что было до нее, уже давно превратилось в легенду. A то, что происходит сейчас, просто не поддается пониманию. Память, в ее обычном человеческом представлении, перестала наполняться смыслом. Она наполняется информацией, которая тут же перетирается новой информацией, с постоянным расширением объема памяти и ускорением процесса затирания одной новости другой.

Это и называется техническим прогрессом, потому что никаким другим прогрессом – социальным, духовным, личностным, биологическим – не является. Технический прогресс перенес человечество в мир пост-пост-индустриального чуда. Это когда очень немного людей копаются в земле и производят еду, немного людей стоят у станков и производят не-еду, а все остальные, т.е. большинство, производят информацию, лайки и твиты, и успешно торгуют всем этим.

На протяжении долгих веков истории, инструменты и машины были средством в руках человека. В результате промышленной революции, человек стал приложением к машине. По мере того, как машины делались сложнее и умнее, функции человека упрощались и становились все более примитивными. Большинство электрических приборов можно эксплуатировать посредством двух-трех кнопок. Искусственный интеллект можно эксплуатировать одним вопросом.

В результате информационной революции, человек получил мобильный телефон, для управления которым достаточно слабого подергивания двух пальцев, а последними моделями можно уже управлять без рук, голосом или движением глаз. Таким образом мобильный телефон стал абсолютной машиной, той которая завладела человеком, удовлетворяет все его потребности (за исключением сна), от которой человек не может отключиться. Из средства общения, соединяющего людей, телефон превратился в средство, разделяющее людей, погружающее каждого человека в виртуальную реальность с виртуальными друзьями и виртуальными эмоциями (лайки и эможи). Простота управления и скорость смены содержания привели к сокращению умственного процесса до уровня моргания и листания ленты и страниц веба.

Давным-давно, в эпоху общей дикости и борьбы за еду, было “человек человеку волк”. Потом, в эпоху единения и социального прогресса, было “человек человеку друг”. Сейчас, в эпоху тотальной телефонии, “человек человеку лайк”. Пока люди работали руками и ногами, потея и напрягаясь, у человечества был стимул думать, чтобы облегчить тяжелый труд. Когда работа свелась к сидению за компьютером, а отдых – к торчанию в телефоне, человек деградировал и превратился в механического потребителя нескончаемого аудио и видео потока, который оплетает и опутывает его как кокон. Этот инфо-кокон не только разделяет людей. Он отгораживает человека от самого себя, питая его интеллект мельтешней электро-сигналов. Бесконечность выбора в интернете отменила необходимость искать “главное". Достаточно найти занятное, или просто подходящее. На любой запрос гугл принесет список тысячи листов результатов поиска, в котором 99.9% пользователей ограничатся первой страницей. Когда моментально можно найти все, даже нет стимула искать и генерировать потребности.

Виртуальные сети, в которые впутан каждый владелец мобильного телефона, доставляют поток новостей, известий, мемов, фото и видео, на которые надо реагировать и передавать их дальше. Двигая сигнал по сети, человек-контакт исполняет ту функцию, ради которой его включили в сеть – откликаться на сигнал и гнать его дальше со своими скромными замечаниями типа “клево”, ”жуть" или просто с каким-то машинным знаком, добавляемым к перепостам в одно касание. Это и есть деградация человечества как биологического вида, потерявшего способность к социальным контактам вне электронных социальных сетей.

Есть ли у меня советы, и как с этим быть?

Совет патриархальный: постарайтесь прожить без телефона. Ну хотя бы на выходные, всего два дня в неделю. Чтите Господа вашего, и царицу субботу его, а не это электронное божество. И случится чудо, и вы останетесь в живых, и ваши друзья и близкие смогут принять вас обратно в общество телефонии на следующий день.

Совет кардинальный: если не можете без телефона, купите модель позапрошлого поколения. И храните ее как зеницу ока, потому что в случае поломки чинить негде и нечем.

Совет медицинский: скажите себе “Я люблю свой телефон, но не хочу из-за него страдать косоглазием, слабоумием, импотенцией и расстройствами психики, что практически неизбежно настигнет все мое поколение, неспособное отложить прибор из рук ни днем ни ночью”. После этого, засуньте свой телефон в пластиковый полупрозрачный (лечебный) пакет, плотно завяжите, и не доставайте его оттуда в течение часа. Пользование телефоном в такой упаковке вызовет головокружение, судороги в пальцах и онемение без наушников. Повторяйте процедуру от трех до пяти раз в день. После недельного курса вы убедитесь, что имел место прогресс. Ваши мысли удлинились, речь стала более связной, глаза начали фокусироваться на объектах вне экрана телефона.

Вы постепенно сможете воспринимать вкус и запах реальной жизни. Вы, именно вы, порвавшие электронные оковы и вырвавшиеся из липкой паутины виртуальных сетей и контактов, становитесь надеждой возрождения человечества. Не бойтесь этого предназначения, ведь кто-то должен быть первым?!

О том, что я не понял до 50

Я понял все, что меня интересовало в той или иной мере. Это заняло у меня ровно 50 лет. С тех пор, как я понял, что я понял все, мне стало скучно. Скучно и страшно, потому что момент, в котором нет ничего нового, называется конец.

Говорят, что каждый конец - это новое начало. Спросите стариков, какое такое начало грезится им впереди. В ответ они расскажут вам много интересного о том, что было. Каждый раз вы услышите новую историю, потому что прошлое так же бесконечно, как и будущее. Количество историй будет ограничено только вашим терпением и тем, сколько времени вы готовы сидеть и слушать чужие истории вместо того, чтобы жить и заполнять событиями свою собственную биографию.

То, что я не понял до сих пор и вряд ли пойму в дальнейшем, это соотношение двух однокоренных понятий - конец и бесконечность. Они как бы граничат друг с другом, но, очевидно, одно отрицает другое. Даже если рассматривать их по отдельности, извините за каламбур, концы с концами не сходятся.

Начнем с конца. С одной стороны, имеет место бравурный мажор из серии: конец всему делу венец, кончил дело - гуляй смело, или даже импортный happy end. С другой стороны, расхожие упоминания конца имеют вполне могильное звучание: печальный конец, плохо кончил, конец маршрута, бороться до конца, конец света. При этом, оценка качества конца, будь конец плохой или хороший, это в конце концов (извините, не удержался) вопрос личного отношения. Не отдаляясь от главной темы конца жизни, заметим, что иногда люди уходят из этого мира легко и с наслаждением. А бывает, что люди остаются в нем поневоле, без всякого удовольствия, мечтая лишь о скорейшем конце. Или наоборот, одни уходят тяжело, другие остаются радостно. Полный набор сюжетов для начинающего сценариста третьесортных мыльных опер.

Не претендуя на оригинальность, можно предложить простое объяснение парадоксу “Как вы относитесь к своему концу”. Чем тяжелее путь, тем более привлекательным кажется его конец. Не потому ли тяжело дышащие бегуны наперегонки торопятся прорвать финишную ленточку? И наоборот, чем легче и приятнее путь, тем меньше хочется его завершения. Не потому ли люди творческие затрудняются поставить последнюю точку и отпустить свое произведение?

Эта модель, доведенная до крайности, положена в основу библейского представления о вечной жизни. Рай - это место, где достойные, не торопясь, бегают розовыми пяточками по шелковой травке под нежное пение ангелов небесных. Понятно, что такой процесс заканчивать не хочется никогда. В аду, где день и ночь, без перерыва на обед, грубые черти припекают раскаленными сковородками заскорузлые мозолистые пятки недостойных под жуткий рев и плач их коллег по несчастью, хотелось бы поскорее закончить и удалиться.

Все, что касается бесконечности, вообще выходит за рамки моего понимания. Точнее, в эти рамки просто не вписывается, потому что рамки конечны, а бесконечность, по определению, бесконечна. Мало того, что каждая бесконечность сама по себе бесконечна, они еще существуют парами. Бесконечное время и бесконечное пространство. В оси координат, плюс бесконечность и минус бесконечность. Ни конца, ни края, дважды. Зачем?

Когда-то в детстве, я старался вообразить себе бесконечную вселенную. Почти получилось. Типа, летишь себе в звездолете и летишь, очень долго летишь в никуда, и нет никакой разницы, прилетел ты в никуда, или еще лететь и лететь. Потому что для путешествия в бесконечном пространстве требуется бесконечное время. Близко - быстро, далеко - долго, без края - ?. Похоже на маркировку одежды: S, M, L, а потом XL, XXXL, и вообще X без конца и без L, на Годзиллу.

С бесконечным пространством я постепенно свыкся. Ведь это похоже на линию горизонта, которая является чистой абстракцией из музея оптических иллюзий. Горизонт видно, но до него не дойти. Он все время удаляется по мере приближения. Как фрактал, или лента Мебиуса. Конца нет, но понятно как работает. Бесконечность вселенной легко переварить, определив ее через бесконечность времени: пространство настолько далекое, что никогда не придешь к забору, отделяющему нашу вселенную от соседней.

С бесконечностью времени все гораздо неприятнее. Возьмем, к примеру, Агасфера, обреченного скитаться по земле веками, но не вечно, всего лишь до Второго Пришествия. Не так повезло Сизифу, которому положено вечно исполнять нелегкую и лишенную смысла работу закатывания валуна на гору. Говоря о соразмерности преступления и наказания, Сизиф получил вечную нагрузку за попытку получить вечную жизнь, обманывая смерть. Бойся желаний своих, человече. Прометею, тоже, выписали вечные тяготы – в виде орла, регулярно поедающего его печенку. Правда, в этой истории меня смущают два обстоятельства. Первое, почему печенка Прометея все время отрастает заново, как хвост у ящерицы? Второе, допустим Прометей получил вечное наказание по заслугам, а орел? Орлу за что назначили вечную Прометееву диету?

Бесконечность времени может быть абсолютной и относительной. Абсолютной как у Сизифа, просто "катать вечно". Относительной как у Агасфера, который знает, при каком условии блуждания кончатся, но не знает когда это условие исполнится. Так или иначе, в обычном понимании вечность это то, что длиннее человеческой жизни. Конец жизни служит естественным измерителем и ограничителем нашего времени. Мы, люди, способны понять будущее время только меряя его человечьими поколениями своих детей, внуков, правнуков. Как только кончаются ведомые потомки, будущее превращается в сплошной туман.

Между прочим, прошлое не менее протяженное, чем будущее, а то и длиннее. Но в нем есть какие-то вехи, опорные точки, с которыми можно как-то соотнести человеческую жизнь. Вот Большой Взрыв и начало отсчета времени. Через 1.5 миллиарда лет, вот отпечаток грязной руки в пещере, через 30 тыс. лет вот череп и черепок глиняной миски. Еще 15 тыс. лет наконечник стрелы, и так далее, до ренессанса и компьютера. Все понятное, родное и близкое. Так и скоротали всю известную историю живого и неживого мира.

Я полагаю, что перспектива вечной жизни пугает своей неизвестностью и своей однородной тягучестью. Ведь нельзя же составить план действий на вечно?! По сути, мы страшимся не самого времени, а его неизбежной неуправляемости. Раздробив поток времени на интервалы, пусть даже длиной в человеческую жизнь, получаешь гораздо более комфортное представление о вечности. А если еще обеспечить некоторую ротацию видов деятельности и переживаний между интервалами, то можно спокойно отправляться в бесконечное турне с конечными отрезками маршрута. Одно дело, навечно поместить (душу) человека в неизменный ад или рай. Совсем другое дело, организовать реинкарнации из человека в собаку, слона, жучка, облако и так далее. Как говорится, лучший отдых - это смена видов деятельности.

Обратите внимание, у всех бесконечностей есть вполне определенное начало, только не хватает конца. Особенно хорошо организовано в математике: плюс бесконечность и минус бесконечность начинаются в нуле. Могли бы начинаться, скажем, в числе 2.8, от одной не убавится, к другой не прибавится. Но нет, ноль есть ноль. Очень удобная граница, потому что ничейная.

Со временем так же выходит. До конца моей жизни тянется мое, конечное, время, а потом начинается чужое бесконечное. Конец дней моих это граница, как ноль, ни мне, ни другим. Экзистенциальная ничейность. Я пока не знаю, буду ли рад ему, или стану жалеть, что так быстро и неуместно кончилось. Я также не знаю, как это воспримут мои близкие. Хотелось бы, чтобы с облегчением, но для этого придется их очень сильно достать при жизни. Ужасно неудобно, как плюс на минус равно минус.

В моем случае, что-то срочно решать по поводу конца не требуется, ведь у меня есть 10 лет неучтенного времени. Я начал собирать мысли в книгу, достигнув 50-ти, считая это круглой датой в половину маршрута. А потом вспомнил, что у евреев на каждый день рождения желают “до 120-ти”. То есть, до половины еврейского стандарта мне еще 10 лет осталось. Вот и живу себе, не торопясь, в удовольствие. Однако, я знаю, что и это дополнительное время первого тайма подойдет к концу. Посему и писательствую.

Каждый определяет для себя, куда он идет, и что для него является концом пути. Поэтому, тщательно взвесьте, что вы собираетесь делать, добравшись до конца. Ибо там уже не будет ничего, кроме никому не нужного опыта и никому, кроме вас, неинтересных воспоминаний о том, что было и никогда не вернется.

Сказ о прекрасной Людмиле Николаевне и противном Грымзеле

Жила-была Людмила Николаевна. Светло жила, на радость людям. Сама из себя видная да пригожая, как в сказке: роста два метра с половиною, веса 55 кг, косая сажень в плечах, осиная талия, русая коса толщиной в два обхвата по полу стелется, глаза сияют как два солнца жарких, губы алые как помидор сорта бычье сердце, а груди пышные как два арбуза астраханских. Только все натуральное, без филлеров или силикона какого химического. Одним словом, краса неописуемая.

А нравом Людмила Николаевна была мягкая да покладистая, к чужому горю участливая, к чужой радости восприимчивая. Пройдет бывало по улице, в магазин или в техникум строительный, так деточку-сиротку конфеткой угостит, инвалида-калеку подбодрит и по больному месту погладит, свадебный кортеж благословит, полицейскому фуражку поправит, дворнику спасибо скажет за труды его скромные.

А еще у Людмилы Николаевны черта была особенная: она никогда слова грубого не скажет, и даже глубоко в душе, про себя, ни разу не материлась. Это уж совсем необычно было, потому что с кем не бывает по грубости и неопрятности мира сего? Вот инвалид-калека, с утра водки выпьет и весь день судьбу поносит ругательно. А дворник, кого увидит окурки бросающим на вверенную ему территорию, так сразу обложит матюками трехэтажными. Полицейский, тот тоже, в сердцах нарушителей общественного порядка неласковыми словами жалует. Даже деточка-сиротка, бывало достанет спрэй и такое слово на заборе выпишет, что стыдно смотреть. А Людмила Николаевна, нет, ни-ни. Идет себе по жизни, улыбается, песни поет народные задорные, да стихи русских и советских поэтов декламирует, такие лирические и задушевные, что плакать хочется.

А по соседству, в темной грязной подворотне, где только ветер гоняет мусор да прохожие мочатся, озираясь кто-бы не застукал, обитал противный Грымзель. Откуда взялся и чем питался неведомо, а только известно, что Грымзель затаил на Людмилу Николаевну злобу лютую. Потому что если ты гадкий и противный, то должен ненавидеть все светлое и радостное. Природа так устроена русская и общечеловеческая. Обитал себе Грымзель в потемках и вредной злобой своей наполнялся. Все выбирал момент подходящий, чтобы Людмиле Николаевне гадость побольше сделать.

Тем временем Людмила Николаевна взяла и родила дочку Иришку. Такая славная получилась, вся в маму. Как солнышко, лежит себе в коляске и добро кругом излучает, на окрестный мир голубыми глазами смотрит и улыбается. Слюни пускает сладкие и линейку логарифмическую невзначай осваивает, которую мама в коляску случайно в строительном техникуме обронила. Растет Иришка не торопясь, с удовольствием, на радость людям и маме. Готовится стать полезным членом общества.

Тут противный Грымзель и решил напасть. Потому что сил у него уже не было терпеть, до краев злобой ядовитой наполнился. Мало того, что Людмила Николаевна сама по себе светилась и радость распространяла, а тут еще Иришка появилась, какой довесок к счастью на земле разом прибавился.

И вот однажды, темной холодной ночью, поджидал коварный Грымзель Людмилу Николаевну в своей подворотне. Знал, гад, что засиделась Людмила Николаевна в библиотеке строительного техникума допоздна, к экзамену по сопромату готовилась. Уж очень ей этот предмет тяжело давался. Не понимала она, как можно сопротивляться материалам, ведь сама-то привыкла жить в доброте и мягкости со всем миром. А третий закон Ньютона Людмила Николаевна пропустила еще в начальной школе, глазея в окно и фантазируя о своем светлом будущем.

Так, подошел противный Грымзель к Людмиле Николаевне сзади, и для отвода глаз попросил огоньку прикурить. Это он специально так сделал, ведь все о ней разведал и знал, что Людмила Николаевна всей округе дает прикурить по ночам. Не подозревая ничего дурного, Людмила Николаевна полезла за огоньком в чемодан с учебниками, где всегда держала соль, спички и керосинку на всякий случай. Тут-то коварный Грымзель и набросился на нее. Взял и проник в нее, внутрь шмыгнул через душу большую, которая у Людмилы Николаевны всегда была широко распахнута для всех людей. Влез, забился в угол души, съежился и затих, чтобы она его в душе своей не почувствовала и не выгнала наружу.

А Людмила Николаевна оглянулась вокруг и удивилась, куда мол этот странный персонаж исчез. Вроде вот, стоял сзади, огоньку просил, вдруг раз, и нету. Она еще про себя заметила, зачем мол человеку огонек нужен, если даже сигарету не держит? Посмотрела, поискала безрезультатно, хмыкнула, и домой скорей пошла. Иришке борщ варить и книжку добрую на ночь читать. А подлый Грымзель сидит у нее в душе, улыбается своей кривой противной ухмылкой, да ручки потные потирает. Мол, как все складно обошлось. Теперь-то, думает, мы с тобой, Людмила Николаевна, по-новому заживем.

И зажили. В считанные дни Людмила Николаевна изменилась до неузнаваемости. Нет, не внешне изменилась, а внутренне. Тяжело ей на душе стало от Грымзеля, внутри поселившегося, и вести себя стала по-другому, анти-социально. Инвалида-калеку теперь за три версты обходит, чтобы милостыни не подавать. На дворника жалобу в горсовет написала, мол он дубовые листья во дворе собирает, в котельной сушит и за табак выдает, а люди труху эту от табака отличить не могут, потому что дым и вонь точно как от болгарских сигарет Шипка. Потом даже анонимку в прокуратуру настрочила, левой рукой, о том, что полицейский до деточки-сиротки по всякому домогается. Это ей сам Грымзель нашептал, он в своей мрачной подворотне все документально видел.

Долго ли, коротко ли, достала Людмила Николаевна всех соседей своих и сильно против себя настроила. И стала она подумывать, куда бы перебраться. Наскучила ей эта местная мышиная возня, захотелось в большом городе пожить, где развернуться можно. Собрала чемодан, взяла Иришку под мышку, да и поехала в город С. Там, по слухам, море Черное теплое и институт строительный. Не все же ей бригадиром на стройке после техникума горбатиться. Прорабом ей захотелось стать, а то и начальником СУ. Чтобы в конторе с телефоном сидеть, мужиками рабочими командовать и стройматериалы налево машинами отгружать. Такой для нее противный Грымзель генеральный план развития нарисовал.

Как Грымзелем в душе ее написано было, так и получилось. Полезла Людмила Николаевна вверх по карьерной лестнице, в начальники выбилась. На работу в костюмчике ходит, людьми по телефону командует, бюджеты осваивает, наряды закрывает и план перевыполняет. Конечно, не без греха трудилась Людмила Николаевна. Ведь стройка дело такое, сюда приписала, туда отгрузила, того подмаслила, этого припугнула. Однако, не для себя старалась, а для людей рабочих, чтобы премиальные получали да концы с концами сводили достойно. Вот и выходит симбиоз настоящий, что средства-то темные, по Грымзелю, зато цели-то светлые, по Людмиле Николаевне.

А тем временем, Иришка росла себе, развивалась. В школу пошла, потом в спортивную секцию записалась и кандидатом в мастера спорта стала по всякой гимнастике. А между школой и тренировками, еще успевала во Дворец Пионеров забежать на кружок рисования, и балетный, и пианино тоже. Как только времени у нее на все хватало? Такая уж Иришка расторопная гармоническая личность оказалась.

Все бы ничего, да только Грымзель противный не мог спокойно сидеть, захотел Иришку со света сжить. И начала Людмила Николаевна по его указке активно воспитанием заниматься. Как вернется Иришка поздно из Дворца Пионеров или с тренировки спортивной, так орет на нее страшным голосом, ногами топает. А то на выходных берется Людмила Николаевна уроки Иришкины проверять. Чуть найдет ошибку какую маленькую, сразу за ремень хватается и давай ее шлепать. Лупит ремнем и приговариват: “Учись хорошо деточка, учись прилежно, а то хуже будет”. Куда уж хуже? Страшно в доме стало жить Иришке, да и самой Людмиле Николаевне тошно. Чувствует она, что все как-то не так идет, а сделать ничего с собой не может. Потому как Грымзель противный в душе ее все рычаги управления к рукам прибрал.

Тогда начала Людмила Николаевна с горя к рюмочке прикладываться. И заметила, что как выпьет, так ей легче на душе становится. А все потому, что алкоголь на Грымзеля противного будто анестезия воздействовал. Примет Людмила Николаевна “пять капель”, и Грымзель сразу отключается. Только в это время под градусом и удается Людмиле Николаевне малость собой побыть. Начинает, как раньше, песни народные задорные петь, стихи русских и советских поэтов декламировать с интонацией, да всякие анекдоты и истории интересные из своей жизни рассказывать, аж заслушаешься.

Так и запомнилась она Иришке двумя разными людьми. Когда пьяная, тогда веселая, как Людмила Николаевна, а когда трезвая, тогда противная, как Грымзель. Беда-то в том, что ни с одним из этих двоих Иришка не чувствовала себя в безопасности. Все время жила как на пороховой бочке. То хохотушки с песнями, то побои с криками. А мучал Иришку главный вопрос: кто же ее настоящая мать на самом деле? Та которая пьяная, или та которая трезвая? Всем строителям начальник, или всем домашним подзатыльник? Хрен редьки не слаще. И вообще, зачем ей такая мать нужна? Алкоголичка, скандальная, драчливая, день и ночь на работе торчит, того гляди в тюрьму сядет, если раскроется где она чего и как настроила в городе С.

Не смогла Иришка ответа на свой главный вопрос найти, запуталась и решила тогда новую жизнь начать, далеко от дома. Собралась да поехала в Москву-столицу, город большой, там небось места и на нее хватит.

А Людмила Николаевна осталась в городе С., что на Черном море, старую жизнь доживать вместе с противным Грымзелем. Куда же ей от него деться? Срослась уже с ним крепко-накрепко и не помнит, каково оно жить с легкой душой, без гадости.

Путевые заметки

Я люблю путешествовать. Дословно-буквально: быть в пути и шествовать.

Быть в пути значит идти и ехать. То есть передвигаться по суше: ногами, на поезде, автомобиле, тракторе, осле (было дело однажды, меньше километра, но факт есть факт). Это мое. На собаках, лошадях и верблюдах не пробовал. На мотоциклах, самокатах, велосипедах пробовал, но неудачно, с травмами и без удовольствия.

Летать и плавать – это совсем не то. Во-первых, это не по суше, а от суши до суши. Во-вторых, это почему-то всегда неудобно. В эконом-классе расстояние между рядами намного меньше чем мои ноги, еда (там где ее дают без доплаты) противная, палуба железная и мокрая, море скучное. Время, убитое в аэропорту на все отлаженные и унифицированные до мелчайших подробностей процедуры из серии регистрация-секьюрити-паспортный-контроль-посадка-не-объявлена-предъявите-посадочный-талон должно компенсироваться в раю по коэффициенту 1:25, как минимум. Я знаю, каков общий знаменатель водно-воздушного транспорта: по сторонам смотреть не интересно. Я знаю точно: это не мое, по мере необходимости, из точки А в точку Б.

Я помню свою детскую мечту – пропутешествовать по всем странам мира. Медленно и с любопытством рассматривая и запоминая их, одну за другой. Почему-то я был уверен что смогу запомнить все их названия, места, запахи и звуки, такой бесконечно-длинный фильм, каждый кадр которого хочешь остановить с возгласом “А помнишь?” Как будто за ним скрывается другой фильм, с еще большими подробностями, встречами, разговорами, переживаниями. Такой фрактальный видеоряд с технологией 4D (вид, звук, запах, чувство). Сейчас я с трудом могу вспомнить города, которые посетил с начала года. В свое оправдание скажу, что год выдался длинный.

К 57 годам я основательно освоил материковую Европу, почти всю, за исключением Балкан, Румынии и Молдавии, куда не спешу. Белым пятном на карте зияет Скандинавия, куда все время хочется, но колется. То холодно, то дорого, то не летает, то времени мало. Уже добрался до Литвы и убедился, что оттуда рукой подать за 50 евро паром или лоу-кост. Просмотр сериалов Викинги, Мост и прочего скандинавского нуара временно заполняет нордический вакуум в моей душе. Но когда-то, я уверен, этот гео-гештальт закроется. Еще остается островная периферия Эгейского моря, Сардиния, Мальта, Ибиза-Малага, Скайе с прилегающей Шотландией (знаю что не остров), и Исландия. Точечно осмотренные Канада и США оставили желание добавить, но с караваном и большим километражем. Когда-нибудь. Не спеша ни туда, ни обратно. Африка и Антарктика видимо останутся на последнем месте в списке “А не махнуть ли нам в...”. Все остальное пространство зовет и манит, манит и зовет.

Видимо, из-за моего пристрастия к путешествиям, в школе мне особенно легко давались география и немецкий язык. В географии даже был специальный раздел для меня – экономическая география. Ведь я мечтал стать экономистом не меньше, чем путешественником, поэтому эконом-география звучала для меня как рай в квадрате. Я мог найти на карте все крупные месторождения полезных ископаемых, знал столицы и флаги всех 15-ти республик СССР, помнил столицы всех стран мира. А позднее, учась в МИИТе, знал названия всех железных дорог Союза и рассматривал карту ж-д сети с таким же интересом, с каким, наверное, студент-медик вникает в детали кровеносной системы.

Моя любовь к географии не осталась незамеченной. В дополнение к самой легкой в классе пятерке, меня послали на районную олимпиаду. Милейшая учительница Кира Ивановна была настолько уверена что имеет дело с гео-вундеркиндом, что просто сказала мне номер школы в которой олимпиада будет проходить, без адреса. В то далекое время, когда люди передвигались по земле без GPS, гугла не было потому что не было, а карта города в телефонном справочнике не давала номеров школ и резолюции микрорайона, чтобы шпионы не шпионили, я не смог найти эту треклятую школу. Я потратил на поиски школы ногами и общественным транспортом пол дня. Это было мое маленькое Ватерлоо, я был личностно унижен и географически уничтожен. Единственное, на что у меня хватило сообразительности, это выяснить у второго участника злосчастной олимпиады от нашего класса, какие были вопросы (как он нашел школу я не спрашивал). На вопрос Киры Ивановны как было, я перечислил вопросы и робко заметил что не все прошло гладко. То ли в школы сообщают только о победителях олимпиады, то ли Кира Ивановна разделяла олимпийский принцип, что главное не победа, а участие – в моем случае, попытка участия – однако никаких последствий эта история не имела. Кроме большого темного (или белого?) пятна на карте моей совести.

Кстати, с немецким языком все обстояло иначе. Я был лучшим учеником по-немецкому в спец. школе номер 52 г. Москвы. “Спец. школа” тогда расшифровывалось как “с преподаванием ряда предметов на немецком языке”. По правде, ни один предмет кроме немецкого не преподавался на немецком. Но где-то в конце моей начальной школы, я помню, была учительница химии Майя Моисеевна, которая, по слухам, вела уроки по-немецки. Когда я дорос до изучения химии, учительствовал Владимир Николаевич, который успел по-русски понятно дать курс неорганической химии, прежде чем уехал не по-португальски учить химии детишек в школе при советском посольстве в братской Анголе. Так вот, поскольку немецких спец. школ в г. Москве было не много, олимпиада была сразу городской, а не районной. А поскольку г. Москва был очень большим и развитым в области немецкого языка, его городская олимпиада приравнивалась к уровню республиканской. Такая вот интересная языковая география... Короче, на эту олимпиаду нашу большую школьную сборную привезли на микроавтобусе, то есть у меня не было шансов потеряться по дороге. На олимпиаде я занял 2-ое место в индивидуальном зачете, и все отмечали мой непонятно откуда проросший Берлинский акцент. Почетно и приятно, sehr gut, lustige Affen. Особенно на фоне моего секретного гео-казуса. Это было в девятом классе. А в последнем десятом, я забил на немецкий, ибо рассорился с учительницей-немкой. Потому что она обижала друга Кузю за то, что он путал дни недели после девяти лет обучения языку. Все это, правда, не имеет прямого отношения к географии.

Возвращаясь на маршрут географических воспоминаний (каламбур!), я должен предварить мои путевые заметки официальным уведомлением. Все расказанное ниже является моим индивидуальным поверхностным впечатлением, не претендующим представлять страны и народы в сколько-нибудь объективном или серьезном ключе. Посему, оное не является документальным свидетельством ничего, и не может быть представлено в суде любой инстанции, за исключением Страшного Суда, на котором, как известно, каждому воздастся по деяниям, странствиям и впечатлениям его.

Аминь, и в путь!

О Грузии и грузинах

На момент написания этих строк, Грузия является моим домом, а грузины – моей семьей и естественным окружением. Это важно отметить, потому что:

свежие и живые впечатления гораздо ярче, чем аналитические заметки пост-мортем. Одно отличается от другого так же, как свежая лососина от старой воблы. Обе съедобны, но очень по-разному;
описывать близких сложнее, чем далеких. Близких знаешь лучше и глубже, понимаешь, что они простые и многослойные, типичные и уникальные. Далекие статичны как фотография, а близкие мимолетны как облака и переменчивы как погода у Черного моря;
это взгляд изнутри, отличный от взгляда туриста – приехавшего, посетившего и уехавшего. Другая жизнь, другой взгляд, другой вид.

Следуя проверенной логике википедии, начну с исторических корней. Грузинский народ – один из древнейших на Земле. То же касается его языка и письменности, похожей чем-то на арамейский и иврит, но читаемой слева направо. Абсолютным подтверждением дальнего родства я полагаю то, что по-грузински суббота называется шабати, а дни недели считаются от нее так же как в иврите: день первый, день второй, и так далее. Несмотря на это языковое родство, за два с половиной года жизни в Грузии я смог освоить только два десятка слов и букву “и”. Не пишу, не читаю, не говорю, не понимаю. В начале, после переезда в Грузию, я пытался продраться сквозь незнакомые звуки и буквы и решительно продвинулся на одиннадцать слов, необходимых для повседневной жизни в деревне: здравствуй, спасибо, большое спасибо, собака, корова, любовь, мама, парниша, один, два, три. Потом процесс резко замедлился. Остальная часть языка, за исключением меню грузинских ресторанов, не укладывалась в моем сознании. То ли менее нужная, то ли более сложная? На самом деле, причина кроется не в грузинском языке, а в английском и русском. В Грузии, те кто старше 40, знают русский, а те кто моложе – знают английский. Пользуясь не одним так другим, можно свободно обойтись без грузинского. При этом, конечно, теряется аромат и темперамент общения на родном языке грузин, который на слух такой же яркий, экспрессивный и пикантный как национальная кухня, национальный характер, песни и танцы.

Однако, иногда в быстром гортанном и крикливом говоре грузин проскакивают русские слова. За сотни лет, проведенные в российско-советской империи, насаждавшей русский в качестве “языка межнационального общения”, кое-что просочилось, немногое приклеилось. Часто мелькают сочные “короче”, “ситуация”, “пидарас”, “проблема”, “маршрутка”. По-моему, эти осколки империи так же выразительны, как и обстоятельства, их породившие.

Грузию Грузией называют только русские, они это название придумали, прицепили и эксплуатируют. На английском и прочих языках страна называется Georgia, якобы производное от имени cв. Георгия, что кажется логичным в глубоко религиозной стране, принявшей христианство одной из первых, в 4-м веке. Однако, ученое сообщество склоняется к корню иного происхождения, а именно к персидскому gurgan (волк). Какие, спрашивается, волки? Уж не те ли, что освежевали овцу-носительницу золотого руна? На грузинском страна называется Сакартвело, а грузинский язык по-грузински – картули. Оба от корня “картли”, античное название царства на территории современной Грузии.

Про красоту – или, точнее, красо́ты – Грузии надо писать стихами. Или писать картины. Или ничего не писать, просто ходить и восхищаться, например “вах-вах-вах”, или “ой-ой-ой”. Глядя на эти неописуемые красо́ты, непременно вспоминается известный анекдот.

В тот день творения, когда Господь раздавал разным народам земли для обитания, грузины были заняты – пили и гуляли, как обычно. На следующий день, отгуляв, явились перед лицом Господа и спрашивают: “Боже, где земля наша?” - “Нету ничего” отвечает Господь, “все земли раздал вчера. А где вы были?” Тут грузины рассказали как весело они гуляли, как шумно пировали, сколько счастья и радости пережили. Услышав подробности, Господь восхитился и сказал: “Нет, такому народу никак нельзя без земли. Вот, приберег Я для себя одну местность, придется ее вам отдать. Берите и живите в радости”. С тех пор и живут грузины в божественном месте. Называется Грузия, она же Сакартвело (см. выше).

Теперь о главном – о грузинах. Много наук можно привлечь для описания этого удивительного народа: этнографию, демографию, экономику, историю, культурологию, и прочая. Но все как бы не о том. Каждая наука осветит одну сторону, а цельная картина не сложится. Я знаю по своему опыту, пробовал, прикладывал, не сложилось. Тогда я решил найти “главный народный корень”, который все объясняет. Это такой метафизический мастер-ключ, который открывает все двери. Он же магический супер-клей, который связывает все плоскости и фрагменты воедино. В сказках, прибором такого назначения является волшебная палочка, конек-горбунок, золотая рыбка, или джинн, правда последний почему-то всегда появляется с включенным трехразовым счетчиком.

Я предполагаю, что такой универсальный объяснитель существует у каждого народа. Если удается его найти, то сразу открывается многомерное видение и ощущение этого народа, все становится простым и понятным, от сцены на базаре до отраслевой структуры местной экономики. Например, я знаю что евреи – это народ Книги, но об этом не сейчас. А грузины?

Грузины – НАРОД У ДОРОГИ. Да-да, у дороги, у трассы, по которой едут люди, везут товары, останавливаются на стоянках и остановках чтобы поесть-поспать, нужду справить большую и малую, купить всякие сувениры, нужные и ненужные мелочи, новостями обменяться, транспорт починить если сломался, и дальше ехать. Со времен Великого Шелкового Пути, грузины жили у большой дороги. Держали постой, кормили купцов, возчиков, конюхов и погонщиков верблюдов, телегу подлатали, лошадь подковали, что-куда везут выспросили, у одного купили, другому продали. Трафик, маркетинг, новостной канал, харчевня, гостиница, ларек и обменный пункт – все в одном флаконе. Сидишь себе дома, а вокруг тебя весь мир крутится.

Единственное, что для меня долго оставалось загадкой в этой генеральной схеме, почему среди грузин не развился навык врачевания? Ведь бывает, что путники на дороге ранятся, болеют а то, глядишь, и умирают. Ответ нашелся на той же дороге. Больных и раненых не обязательно лечить, их достаточно эвакуировать до места где лечат, или хоронят. Поэтому, движение амбулансов с сиреной, мигалкой, обгоном по встречной – это самый частый атрибут грузинских дорог. Даже если внутри сидит человек у которого разболелся прыщ.

Для любителей статистики, главные отрасли грузинской экономики: туризм, то есть гостиницы и рестораны, и реэкспорт автомобилей, который на самом деле означает купить там-сям поношенный, помятый и побитый, починить, подкрасить, освежить и продать по полной цене купцам и конюхам из ближнего и дальнего зарубежья.

Грузины давным-давно раскололи секрет модели funnel, на которой держится весь много-триллионный интернет-бизнес. По дороге едут тысячи, останавливаются десятки, покупают единицы – уже прожить можно.

Жизнь у большой дороги впиталась в ДНК грузин. Их обычаи, нравы, навыки и подход к делу развились и оформились с видом на трассу. Самый роскошный дом с завитушками стоит на дороге, желательно на перекрестке, огромная открытая терраса почти свешивается над проезжей частью. Все видно, всех слышно, со всеми легко переговорить. Поток идет, торговля кипит, на душе хорошо и радостно.

Грузины – самый гостеприимный народ на земле. Гость в грузинском доме всегда желанный. Он не клиент, даже не король, он просто послан Богом. Гостю отводится лучшее место, для него хранится лучшая еда и лучшее вино. Хозяин дома не оставит гостя без внимания ни на минуту. Одна история гласит, что в простой грузинской семье, которой жилось не богато, в морозилке всегда лежала курица. Ее не ели даже на праздники. Когда дети, которым не часто доставалось мясо, спросили почему нельзя ее есть, им объяснили, что эта курица для гостей. Вот придут неожиданно гости, чем их угощать будем? Так и лежала курица, ждала гостей.

Пока строился наш дом, восемь месяцев мы снимали второй этаж в доме у Малхаза. За это время мы почти породнились и навсегда стали частью его большой, шумной, теплой семьи. Так это и называем между собой: наша грузинская Малхаз-семья. Мы вывозили семью на лето в горы по непроходимой дороге, вместе с семьей ездили собирать виноград в Кахетию, с семьей ходили ловить рыбу, строили коровник, сажали авокадо и собирали мандарины. А сколько выпито-съедено вместе, за всегда полным и шумным грузинским столом... Два года прошло как мы съехали от Малхаза в свой дом, а нас по прежнему зовут на все праздники и дни рождения. Если мы не заходим в гости пару месяцев, на нас обижаются. Гостеприимный и грузинский – это синонимы.

Живя у дороги, в бизнесе нет времени церемониться. Поток идет непрерывно, а с ним приходят и уходят новые возможности. Заболтался с одним – упустил двух, а то и пятерых. Грузины всегда дают конкурентную цену. Это не арабский базар, где все цены раздуты в три раза и нужно долго и драматично торговаться чтобы сбросить 70 процентов от того что было накручено. В лучшем случае, грузин уступит 5 процентов. И то если найдется общий знакомый. Даже лингвистика торговли у грузин сведена к минимуму: иди сюда, это хочешь? Раз-два, все. Не зная прямой подход грузин к делу, я смотрел фильм Мимино и всегда смеялся над фразой “Ларису Ивановну хочу”, полагая что это от грубости или незнания русского языка. Отнюдь, это просто народная грузинская модель ведения деловых переговоров: хочешь – бери, не хочешь – уходи.

Еще одна любопытная деталь грузинского образа жизни – это копировальность. Готовность решительно, моментально и не стесняясь копировать то, что делают другие. Один грузин открыл пиццерию, через пару месяцев рядом с ним вырастет ровно такая же. А потом, глядишь, подтянутся третья и четвертая. Один хозяин в деревне начал дом перестраивать или крышу перекрывать, у всех соседей тут же начинается строительный зуд. Полагаю, видя какую-то новинку в округе, грузин говорит себе “наверное, он знает что-то, чего не знаю я”. Любопытно, но со времен школы я действовал, придерживаясь абсолютно противоположной модели поведения. Mама не уставала повторять, особенно перед экзаменами: “Не спеши копировать у соседа по парте. Почему ты думаешь что он знает лучше тебя?” Будучи лучшим учеником в классе, у меня были основания следовать ее совету.

Пройдите в Батуми от порта по улице Чавчавадзе. Каждая вторая лавка это ремонт и продажа мобильников. А каждая первая – обменник. При такой скученности, не удивительно, что разница между курсами покупки и продажи иногда опускается ниже одного тетри (то есть 0.4%). Если же вам доведется проехать через Рикотский перевал по старой дороге (новую скоростную трассу обещают открыть в 2024, тогда старая дорога и торговая жизнь вокруг нее умрут), то обратите внимание на тесную плотность придорожных ремесел. Деревня гончаров и четыре развала глиняной посуды. Затем, деревня плетеных изделий, от гамака и кресла до веника и клетки для суслика. Потом, едальная зона с пятью ресторанами. Вереница лотков сезонной добычи: кукуруза, орехи, грибы, мед. И напоследок, десяток пекарен назуки (сладкий хлеб) в Сурами, где плотное соседство доводит до невозможных предложений типа 7 плюс 2 в подарок.

Сначала, такая скученность однородных лавок меня, как экономиста, смущала. Ведь чрезмерная близость приводит к самой жесткой конкуренции. Потом я вспомнил, что в средние века мастеровые одного цеха тоже селились рядом. Так появлялись целые улицы и кварталы мясников, портных, столяров и банкиров. Топонимика городов до сих пор хранит следы этой традиции (на Baker street жили пекари, а не сыщики). На той же модели держатся и Силиконовая долина, и гроздья стартапов в Тель-Авиве. Работники кочуют из одного заведения в другое, ходят в одни бары, генерят одни идеи, используют одну технологию, привлекают одних инвесторов. В конце концов, если все снабжение из одного источника, весь ассортимент похож, а все расходы и цены близки, то покупатель не уйдет с пустыми руками, купит не у одного, так у другого. Сегодня твой день, завтра мой.

У этой теоремы есть одна интересная лемма. В Грузии ассортимент товара тотален и моментален: если есть у одного, то будет у всех. А если нет у одного, то нигде не найдешь. Живя в деревне, я замечаю отлаженную сезонность товарного рынка. Вдруг, на каждом углу появляются фуры с сеном для коров. Исчезают, а вместо них возникают торговцы дровами для отопления. Банки-крышки для маринада, мешки картошки, ящики для мандаринов, поддоны мелкой рыбешки хамсы, надувные круги и пляжные зонтики, новогодние украшения, рассада и семенной материал... Нескончаемый круговорот сезонного товара на рынке. Увидел – хватай. Завтра может исчезнуть бесследно.

Грузины – короли конъюнктуры. Живя у трассы, они всегда знают кому где что нужно. Через пару недель после начала войны на Украине наш знакомый уже организовывал поставки туалетной бумаги и фломастеров из Турции в Россию. Мне кажется, у всех грузин есть врожденное бизнес-чутье. С таким даром, они готовы заниматься любым делом, которое может выгореть. Если бы умели считать, как евреи, то жили бы богато, как американцы.

Вдумчивый, улыбчивый, галантный и невозможно элегантный ресторатор Звиад, которого нам рекомендовали как посредника недвижимости, помог найти, оформить и купить землю для дома. Он же этот самый дом построил за рекордные восемь месяцев, организовывая, комбинируя и детально контролируя десятки строителей всех мастей и специальностей. По ходу выяснилось, что он дипломированный инженер- строитель, на профессиональном счету которого многоэтажные гостиницы, коттеджные поселки и много чего другого. В круг его интересов так же естественно входят импорт автомобилей, производство мебели, разработка карьеров гравия и, как я сказал, ресторанный бизнес. Всем этим несравненный Звиад жонглирует легко и непринужденно, с сигаретой и кофе в одной руке и телефоном в другой. Без видимых усилий и не повышая голоса. Видимо, с него списали концепцию swiss-army man, к сожалению испортив ее гораздо менее симпатичным дисфункциональным Рэдклиффом.

Народ – это понятие умозрительное, обобщение типического и затирание индивидуального. Грузины – народ театральный. Не тот, который любит театр, как итальянцы или французы, а тот, который ведет себя театрально. Общение грузин между собой, а особенно с туристами и гостями, всегда театрально. Каждая беседа – мизансцена, каждое обращение – реплика, каждое застолье – гала-концерт с пением и танцами, с солистами, персонажами второго плана и массовкой.

Отсидев три часа классической оперы на грандиозной арене в Вероне, я ушел с болью в душе от потраченного времени и сотни евро, и с грустью в заднице, застывшей и онемевшей на мраморном сидении античного образца. Погуляв три часа по темному, тесному и шумному Батумскому рынку, я ушел с песней в сердце и нестираемой улыбкой на лице от тех сочных декораций, которые громоздятся на каждом прилавке, от тех арий и речитативов которые льются, фонтанируют и обрушиваются на покупателя из уст каждого торговца и торговки, от тех отточенных движений, которыми завешивают, отрезают и накладывают товар. Это же опера, балет, концерт народной песни и пляски, плюс комеди-клаб, в одном представлении, и даже без антракта!

Как можно описывать яркую и сочную Грузию, не показывая ярких и сочных грузин? Вот мини-галерея случайных и неслучайных персонажей, встретившихся мне на грузинском маршруте. Когда-нибудь, закончив словописание, я серьезно займусь светописью. Хотя бы для того, чтобы полноценно проиллюстрировать написанное.

Веселый купидон и распорядитель сердечной галереи замков на мосту у бань в старом Тбилиси. Каждое утро он ровняет ряды сердец, снимая часть, чтобы всегда было место для новых, им же продаваемых

Соседка в деревне. Живет одна, жалуется на возраст и болячки. Каждый день много раз обходит всех соседей перекинуться словом. В свои 77, она бодро управляется с 30 сотками грядок и мандариновой плантацией

Директор, он же гид, музея машин, тесного кладбища советской автоиндустрии. За пол часа он прокатил на машине времени так лихо, что я вспомнил, как менял прокладки карбюратора в стареньком ВАЗ-21011

Художник, пишет и продает свои картины на Сухом Мосту в Тбилиси. Где сижу там работаю, где делаю там продаю. Ровно так же пекут и продают хачапури в ларьках фаст-фуд, плетут и продают веники в машине, припаркованной на обочине трассы

Торговка чурчхелой у трассы Тбилиси - Кахетия. Живой памятник человеческому терпению и оптимизму. 365 дней в году, в дождь и пекло, меланхолично смотря в забор что напротив, она ждет покупателя

Монах в монастыре Алаверди. Рассказал о согбенных плечах Грузинского креста и показал хранилище 120 эндемических сортов лозы. Дорога к монастырю проходит через Гурджаани, Ахашени, Вазисубани, Цинандали. Друзья мои, так поднимем же этот тост за...

Художник Гоча. Пишет картины, ваяет скульптуры, плавит цветное стекло, держит B&B и марани “Погреб художника” в Телави. Кажется, отрабатывает карму за карьеру в органах при советской власти

Повелитель ритма и танца. Руководитель труппы, приехавшей в Сигнахи на конкурс народных танцевальных коллективов и использующей мокрую площадку у ДК для репетиции перед выступлением

Машинист-армянин. Приехал в Грузию 25 лет назад и застрял в волшебном лесу, по которому петляет кукушка в два вагона на узкоколейке Бакуриани-Боржоми. Маршрут закрыли в пандемию и не открыли после

Торговец народными музыкальными инструментами с блошиного рынка на Сухом Мосту в Тбилиси. Лоток на рынке это прикрытие. Ему просто нравится играть в толпе и разговаривать с прохожими

Торговка цветами на бойком месте в городе. Почему в ее руках цветы всегда красивые и свежие, а как купишь, тут же вянут и опадают? Может продавцы любят цветы больше, чем покупатели?

Пастух, встретившийся где-то в горах между Телави и Казбеги. Спросил откуда мы. Услышав в ответ “Москва”, сказал “А я под Воронежем служил” и надолго замолчал. То ли есть что вспомнить, то ли спешить некуда

Говоря о народе у дороги, как обойти стороной тему “грузины на дороге”? Речь идет не об аккуратных окультуренных дорогах Тбилиси, где есть разметка, полосы общественного транспорта, камеры контроля за ними и водители, через силу учитывающие и с большим сожалением соблюдающие. Я говорю об остальных 99 процентах территории Грузии, где царит первозданный авто-дорожный хаос. О том диким пространстве, условно разделенном на проезжую и непроезжую части, где свободно носятся моторизованные всадники, озабоченно мельтешат натруженные и нагруженные пешеходы, лениво слоняются туда-сюда собаки, коровы и прочая сельхоз живность. О том мире, где, невзирая на декоративно развешенные светофоры и всегда выцветшую дорожную разметку, умело пользуясь частично выложенным асфальтом, царит яркая и темпераментная, настоящая грузинская авто-жизнь.

Кажется, есть доля истины в утверждении, что движение по дорогам Грузии несовместимо с жизнью. Как в том старом анекдоте, когда грузин проезжает перекресток на красный свет, его останавливают и спрашивают: “Почему едешь на красный? А если оттуда наперерез кто-нибудь поедет, у него же зеленый”. Отвечает: “А если я поеду на зеленый, а оттуда такой же джигит как я на красный вылетит?”

В Грузии очень много молодых вдов. Не войны, не сердечно-сосудистые заболевания и не рак являются причиной нереально высокой мужской смертности, а ДТП с участием алкоголя и без оного. Справедливости ради надо сказать, что дорожная полиция везде и повсюду, за езду под градусом лишают прав на месте и сажают. Однако, лихая езда у грузин, видимо, в крови. Обгоны по встречной слева и по обочине справа, гонки на бешеной скорости, проезд на красный, подрезы и втирание между машинами, развороты и повороты через два ряда без сигнала, резкая остановка и парковка посреди проезжей части, где приспичило встать и поговорить с другом... К этим огрехам человеческого фактора добавляются разбитые дороги и чудные писаные и неписаные правила движения. Например, привычное правило приоритета на круге не работает, потому что круг в Грузии это просто скругленный перекресток. Надо знать какая дорога, выходящая на круг, главная, а какая нет, и пропускать соответственно. Или проезд свадьбы: кортеж из десятков машин, несущихся с гудками и аварийными мигалками, обгоняя всех и вся. Возможно, некоторые вдовы берутся таким образом прямо из-под венца.

Когда наблюдаешь со стороны за виртуозной и бесшабашной ездой грузин, кажется, что выжить в этих условиях можно только в порядке чуда. Пообвыкнув и накопив опыт движения, понимаешь, что на самом деле все не так страшно. В Грузии ты всегда можешь рассчитывать на помощь и участие авто-близких твоих. Поломался – помогут советом, руками или тросом. Потерялся – укажут, направят или подвезут. Ошибся – поймут, отнесутся снисходительно, поправят.

Дорожная полиция, повсеместная и всемогущая, играет роль отца в большой и суетливой семье, где все водители немножко дети. Как взрослые, полицейские мудро понимают все несовершенство окружающего и проезжающего мимо мира. Иногда пытаются это исправить. Иногда у них это даже получается. Штрафы выписывают редко, но метко, когда авто-шалуны теряют всякое чувство меры. Если тебя останавливают и понимают что ты турист, по-грузински ни бум-бум и объяснять тебе всю тяжесть содеянного надо по-русски или, того хуже, по-английски, бывает что отпускают с миром, по-отечески погрозив пальцем “больше так ни-ни”. А вообще, грузинские полицейские плоть от плоти народа своего. Просто их форма немного стесняет, поэтому они улыбаются чуть реже, чем все остальные.

Приехав из Израиля, где водители бибикают друг другу злобно и угрожающе “куда ты лезешь, козел?!”, я приятно удивился, поняв, что в Грузии коротким гудком тепло приветствуют знакомого. Гудок это не единственное средство общения между водителями. Не менее важны руки, торчащие из окон и выразительно жестикулирующие. Правда, не всегда понятно, где руки водителя и с кем идет разговор, поскольку праворульные машины в законе как и леворульные. Главное правило на дорогах Грузии – поддерживать визуальный контакт со всеми участниками движения. С теми, кого обгоняешь и подрезаешь, с теми, кто едет не на свой свет светофора, с теми, кто хочет повернуть через встречную, а также с теми, кто хочет перейти дорогу и думает прыгнуть под колеса или замереть на обочине. Ведь пропускать пешеходов это дурной тон, в отличие от коров и собак, которых на дороге чтут и оберегают.

При этом, водители в Грузии удивительно галантны, внимательны и всегда готовы проявить великодушие, уступив другому право поворота на перекрестке или давая втиснуться тому, кто не успел завершить обгон по встречной. Как прокомментировал один таксист с философским стажем, сейчас ты дурак хочешь влезть, а завтра я дурак захочу влезть. Homo sum, humani nihil a me alienum puto, а по-нашему, ничто дурацкое мне не чуждо. Примечательно, что, приобретя боевой опыт вождения в Грузии, я начал воспринимать дорожно-транспортную суету на дорогах всего остального мира как slow-mo. Вот ведь, бывает, люди ездят себе по правилам, и не скучно им.

По последней статистике, 88 процентов автопарка в Грузии старше 10 лет. Например, я поменял 11-ти летний мерседес на 11-летний Land Rover, с доплатой. Причем обе машины считались почти новыми, всего каких-то 140 тысяч км набегали. Это делает страну настоящим музеем автомобильных раритетов под открытым небом, а также гигантской гаражно-ремонтной мастерской. Все ломается и все чинится. Все что стоит, может однажды поехать, а все что пока едет, может неожиданно сломаться.

Грузинские мастеровые буквально творят чудеса, реанимируя и возвращая к жизни своих четырехколесных клиентов. Работают ловко, умело и на удивление дешево. Однако, как говорится, надо знать места́. Нет мастера-универсала, в каждом гараже очень узкая специализация. Один электрик, но не делает БМВ и роверы. Другой маэстро диагностики, но не чинит. Третий мастер по ходовой части, но если тяги проржавели, то сначала сходи к сварщику пусть гайки прокалит и расклинит. С переездом в Грузию, мое знание о строении машины мощно развилось, а список контактов в телефоне с фамилией “Авто” быстро удлинился. Появились Алекс Авто-Диагностика, Заза Авто-Малярка, Ашот Авто-Электрика, и так далее. Такая большая дружная семья, все Авто-родственники.

Примечательно, что modus operandi у всех авто-лекарей один. Клиент должен прийти, назвать пароль (меня Тенгиз прислал), заявить диагноз (мне кажется движок шумит), и принести все необходимые для ремонта запчасти. Руки наши, железки ваши. Иногда по ходу ремонта выясняется, что еще какая-то штуковина поломалась или поломается в самом ближайшем будущем, решительно и безжалостно. Тогда начинается мини-игра “поди туда, спроси Резо, может у него есть”. Так или иначе, ремонт кончается успехом. Довольный клиент уходит, прощаясь как с братом. А довольный мастер провожает его добрым взглядом, приговаривая “Если что, заходи, дорогу знаешь”. До новых встреч!

Грузинский дом всегда можно узнать по трем характерным признакам: гипертрофированный балкон или веранда, аккуратно развешенное белье, и персонифицированный фасад. Свежий глаз туриста сначала столбенеет, а потом начинает слезиться при виде фасада многоэтажного дома, в котором каждая квартира выкрашена в свой цвет, оконные рамы разного размера, материала и фасона, а балконы напоминают конструктор lego в руках изобретательного ребенка. Над всем этим, как флаг, победно развевается белье, которое имеет обыкновение сушиться и в дождь, и в снег.

Однако, это ничто по сравнению с изобретательностью деревенских обитателей, когда дело доходит до забора. Забор в Грузии есть не материя разделительно-оградительная, но субстанция невпопад-собирательная. Я не могу поверить, что для всех деревенских обитателей забор не входил в планы строительства, а только в последний момент, после исчерпания всех ресурсов, людских и материальных, неожиданно возникла необходимость его возводить. Потому что ЭТО именно так и выглядит. Кривой, покосившийся, слепленный из всего что под руку подвернулось, никогда не знавший краски – стоит грузинский забор и что-то олицетворяет. Не могу сказать что именно, но должна же быть за таким забором какая-то идея?!

Эта загадка будоражила мое сознание долго и мучительно, пока однажды я не связал два простых факта. Если ни на одном окне в Грузии нет решеток, а криминальная статистика показывает, что Грузия одна из самых безопасных стран Европы с бесконечно малым процентом квартирных краж, значит забор не служит преградой и оградой. Несомненно, есть в этом экономическая логика: в безопасном месте не стоит вкладываться в средства безопасности. Возможно, забор в Грузии является предметом декоративно-прикладного искусства. Эдакая загогулина открытой души, выставленная наружу для публичного обозрения. Мол, смотрите люди добрые, как я вам доверяю, до чего несерьезный заборишко выставил. А может, это местная вариация на тему кота Шредингера: забор как бы есть, но его как бы нет. Так, заборный парадокс прекрасно сочетается с генеральной идеей народа у дороги. Зачем забор если каждый прохожий – желанный гость?

*****

Собаки в Грузии больше чем собаки. То есть они, конечно, собаки обычного собачьего размера. Несмотря на то, что процент хачапури в их рационе гораздо выше, чем у собак в других странах и регионах. Вообще, без сомнения, Грузия – страна собак. Есть страны с другими тотемными животными. Например, Израиль – страна кошек, Индия – страна коров или обезьян, Америка – страна гамбургеров.

Насчет Грузии ошибиться невозможно. Не знаю, может место собаки в грузинском обществе гарантировано конституцией, но собаки здесь повсюду, в сверхъестественном количестве и абсолютно дружелюбном и добродушном качестве. Дворовые, уличные, пляжные, придорожные или просто домашние. Они встречают тебя в аэропорту, вместе с таксистами в зале ожидания. Они сопровождают тебя на пляже и следят, чтобы ты не заплывал за буйки и с миром вернулся к мангалу. Они окружают тебя до и после ресторана, проверяя, что ты остался доволен трапезой и готов поделиться с ними несъеденным. Они ждут тебя в совершенно безлюдных местах, на дороге в Сванетию или на заснеженном перевале у Казбеги, порождая напрасную надежду что жилье где-то поблизости. Они спят там, где все ходят. Они ходят там, где все спят. Они живут рядом и вместе, толпой и поодиночке. Они общаются шумно и задорно. Они всегда готовы составить компанию, проводить и показать окрестности. Собаки, как и грузины, народ у дороги.

В моей семье почти мирно сосуществуют инь и янь. Я собачник, жена кошатница. В Израиле я стоически переносил кота за котом, и мечтал о собаке. Переехав в Грузию, я построил дом, посадил слишком много деревьев, и завел пса. Примечательно, что за собакой я поехал вместе со Звиадом, добрым гением моей грузинской абсорбции. Тем самым, который строил мой дом и разгонял прочие тучи на моем горизонте. Найдя в Кутаиси подходящий по возрасту помет, мы со Звиадом породнились ирландскими сеттерами: он взял девочку, я выбрал мальчика. Два года спустя, у меня на попечении оказалось три с половиной собаки.

В молодости, мой Герри дружил с дворовым сверстником, которого для удобства прозвали Лерри. Лерри учил Герри как правильно жить в деревне, и как обходиться с соседскими курами. Ко мне зачастили соседи, предъявляя счета за куриные похождения двух друзей. Потом, сосед пришел и сказал, что если я не уйму этих преступников, то он их застрелит. Это не фигура грузинской речи, типа “дарагой, я тэбэ застрэлю”. Это деревенская реальность, где в каждом доме ружье, а каждый куровод охотник. Я по-русски просто объяснил Герри и Лерри всю серьезность ситуации. Видимо, Герри понял, а Лерри не перепрыгнул языковой барьер, поскольку однажды он бесследно исчез, а сосед с куриными претензиями больше не появлялся.

Свято место пусто не бывает. Очень скоро на место Лерри явился взрослый дворовый пес с вполне конкретными намерениями. День за днем, он терпеливо и молчаливо смотрел из-за забора как я кормлю Герри, и молился своему собачьему богу. Всякая чистосердечная молитва находит своего адресата. Я принял пса на довольствие. В память о бездомном, но симпатично-геройском персонаже Гаврош, пес был наречен Мсье Барбосьен. Чтобы укрепить в нем духовное родство с французским прообразом, я утром и вечером, выдавая еду, читал ему короткую молитву: “Bon appétit, Messieur. Voilà manger, Messieur, s'il vous plaît”. Через пару недель, Мсье Барбосьен уже не притрагивался к еде пока не услышит питательную молитву.

А потом появилась Эй-Би. Позвонила знакомая знакомых из Батуми и сказала, что прямо у дома на улице подобрала “такую-же рыженькую, как у вас”. Ирландские сеттеры не часто встречаются на площадях и улицах Батуми, тем более в бездомном состоянии. Пришлось тут же ехать смотреть. А посмотрев, как она ползком приблизилась и ткнулась носом мне в ноги, пришлось брать ее с собой. Познакомившись с ней поближе, я выяснил что прошлая жизнь Эй-Би не была наполнена радостью. Видимо, она ощенилась и никого не подпускала к щенкам, рычала и кусалась. Ее били и выгнали на улицу. А рефлекс вжиматься в ноги хозяину обеспечивал меньше побоев. Пообжившись у нас в доме и подружившись с Герри и Мсье Барбосьеном, Эй-Би постепенно успокоилась. При каждом удобном случае она проворно залезает на диван и замирает в собачьей нирване. Когда мы всей толпой выходим на прогулку, в лес или на море, парни стремительно уносятся вдаль, а Эй-Би не отходит от меня больше чем на три метра. Перспектива потеряться и снова оказаться бездомной ей невыносимо противна.

Напоследок, к трем наличным собакам добавилась Мадам Шлюшкина. Стало три с половиной. Половина, потому что Мадам не стоит на довольствии, а приходит ниоткуда, часами беспрерывно лает под забором, получает кость и уходит в никуда. Шлюшкина, потому что она не стерилизована, и всегда является предметом живого интереса со стороны Герри и Мсье Барбосьена. Ох уж эти мне легкомысленные французские нравы. Эй-Би, как поборница прочных семейных отношений, Мадам Шлюшкину не жалует, но относится с уважением к ее длинной и сложной дворовой биографии.

Вот такая собачья история в отдельно взятом домике в деревне.

Как гласит народная грузинская мудрость, сосед дороже родственника. Потому что сосед всегда рядом, а родня далеко, разбросана по миру, ее не дозовешься. Сосед поможет советом или инструментом, если что сломалось, присмотрит за домом пока ты в отъезде, всегда рад поболтать когда тебе скучно. Сосед в деревне полезен круглый год. Осенью, после сбора винограда, угостит вином и чачей, зимой поможет вытолкать машину, застрявшую в снегу, весной поделится рассадой и навозом, летом принесет овощи и фрукты со своего огорода или парное молоко и мацони, если держит корову. Я не держу коровы, курей и огорода, и не делаю вино. Поэтому, в порядке алаверды, я делюсь с соседями радостью бытия и хумусом, который привожу из Израиля часто и помногу. Верю, что, рано или поздно, хумус моим соседям понравится.

Живя в Израиле, я был убежден что лучший сосед это тот, которого не знаешь. Там соседи появлялись на моем пороге только по трем причинам: собрать деньги на домком, попросить передвинуть машину которая кому-то как-то мешает, или сообщить, что у меня лопнула труба и я их затопил. Мне же приходились идти к соседям с не менее грустными просьбами: задушить шумную вечеринку, потому что мой тихий сон дороже их дикого веселья, или симметрично сообщить, что у них лопнула труба и меня затопили. Спрашивается, за что было любить соседей? Все это еще без учета одной безумной соседки, той, которая обрубила все ветки на моих деревьях по границе между нашими участками, чтобы они не сыпали листьями на ее газон. Возвращаясь к моим соседям-аджарцам, когда Аслан резал своего бычка, а был первым на раздаче мяса. А те мандарины Гулико, которые свешиваются на расстоянии вытянутой руки от моего забора, она даже не собирает, говорит “снимай сам, подарок бери”.

Вообще, центральной осью, вокруг которой вращается все грузинское мироздание, являются отношения. Если отношения складываются, ты грузину брат родной, проси что хочешь – сделает не задумываясь, даже себе в убыток. А если отношения не складываются, то ты никто, проходи-подвинься. В таком простом черно-белом видении людей есть что-то детское. Как в сказках и старых правильных советских фильмах. Есть хорошие и есть плохие, а сложных и противоречивых не бывает.

Мои грузинские соседи – хорошие. Когда я уезжаю на несколько дней, соседи замечают, за домом приглядывают, собак кормят. После приезда всегда спросят: куда делся? Где был? Волнуются, а вдруг я их взял и бросил. В деревне все у всех на виду. Вроде прямого контакта нет, а отношения имеются.

Сеть отношений плетется сама собой. Постепенно, у меня появился свой мебельщик, свой мясник, свой рыбный лоток на рынке, своя овощная лавка, своя точка шиномонтажа, своя пекарня. Меня там узнают, выделяют из потока покупателей, улыбаются и говорят “Что сегодня брать хочешь?” Это в переводе с торгового: чем тебя сегодня угостить? Похоже на клубную карту, но работает по-другому. Когда есть отношения, то нет вопроса цены. У своего продавца получаешь цену для своих, или скидку, или подарок, не прося об этом. Когда покупка мелкая, несколько лар, свой продавец или отдает бесплатно, или говорит “дай сколько хочешь”. Знает, что получит больше, чем оно того стоит.

Правда, на своей заправке нет скидок, зато есть свой разговор. В моем Ровере на баке стоит сетка-заглушка, из-за нее надо заливать медленно и аккуратно. Ребята по десять минут наполняли 80 литров методом ручного слабо-струйного впрыска. Потом они вырезали из шланга специальную нашлепку на бензо-пипку, чтобы та поджимала мою заглушку. Не знаю, кто этому прибору радовался больше, я или они. Время заправки упало до пяти минут. Достаточно, чтобы обсудить геополитическую ситуацию на постсоветском пространстве, арабо-израильский конфликт, погоду и урожай мандаринов. А недавно, в пазухах багажника я случайно нашел ключ-открывашку для заглушки. Мою находку ребята восприняли как личный подарок. Теперь, мы со светлой грустью вспоминаем старые добрые времена мучительного ручного впрыска. Заправляют так быстро, что едва хватает времени угостить их леденцами. Неужели я поеду на другую заправку, если у нас такие отношения? Никакая клубная карта так не работает.

Дом до начала стройки, пятнадцать лет стоял необитаемым

Восемь месяцев спустя… Дом тот, да не тот

Мой дом в деревне Чакви Кобулетского района Аджарской республики в Грузии строили десятки мастеровых. Все восемь месяцев, которые длилась стройка, каждый день, моя маленькая семья – я, жена и Герри – приходила наблюдать за действом. Я стоял с важным видом и осматривал площадку строгим хозяйским взглядом. Герри валялся в песке и носился по лестницам-времянкам. А жена вникала во все детали и варила строителям кофе.

Всех рабочих находил Верховный Домостроитель Звиад (см. выше), представляя мне каждого индивидуально и с гордостью замечая “Это наш, чаквинский, лучший маляр”, или плиточник, или кровельщик, у кого какая профессия. Отношения, это когда грузин не может привести в дом, или, в моем случае, на стройку дома, кого ни попадя. Он приводит особенных, своих, с рекомендацией. Чтобы они стали своими дальше по цепочке отношений. Так я принимал всех строителей. И так они принимали меня.

Грузины-строители всегда подчеркнуто уважительно относятся к хозяину дома, держат дистанцию. Хозяев дома не зовут по имени, а только по должности, “хозяин, хозяйка”. Следят, чтобы хозяин остался всем доволен. Театральным жестом показывают ему свою работу, ждут что похвалит и уйдет. Чтобы не путался под ногами. Мои каждодневные визиты убедили строителей, что театральным жестом от меня не отделаться. Но высшим орденом доверия я был награжден только когда мне разрешили таскать блоки.

Я шел к успеху шаг за шагом. Сначала мы вместе грузили плитку на складе. Потом я помогал раскладывать арматуру на участке. В конце концов, дело дошло до блоков. Их надо было перетащить из пяти штабелей у дороги и, загрузив на лебедку, поднять на третий этаж. В дождь. Блоки двадцатка, то есть двадцать килограмм штука. По блоку в руку, десять метров грязи и жижи от штабеля до лебедки, и назад. Мои перчатки порвались через пару часов, спина перестала сгибаться еще через час. После этого упражнения я стал своим на стройке. Коллега по блокам, разнорабочий Миндия, жилистый, молчаливый и не говорящий по-русски, начал спрашивать меня как дела. Когда бетонили колонны, и рабочий день вытягивался в рабочую ночь, я подвозил Миндию до дома в соседнем селе.

В честь заливки крыши я устроил застолье, и мы пили “за наш дом”. Это была правда, мой дом – их дом. Когда на базарной площади в деревне меня окликают по имени, я знаю, это кто-то из строителей. И он обязательно спросит: “А что мой дом, хорошо стоит?” Его дом – мой дом. Хорошие люди строили, хорошо стоит.

*****

В грузинском языке нет родов, ни мужского, ни женского, ни среднего. Поэтому по-русски грузины говорят смешно, как в анекдотах про грузин: маленький птичка, балшой лопата. Хотя, я не разу не слышал известного “каструль, каструлька и каструльчик”. Даже когда покупал тот самый набор из трех единиц кастрюлевания.

Однако, оставлю роль родов лингвистам, и перехожу к роли полов по жизни. Мне кажется, что в Грузии царит патриархальный матриархат. То есть, мужчина формально чтим и восхваляем как глава семьи, а на самом деле, все самое важное решает женщина.

Как я выучил на долгой практике в Малхаз-семье, грузинское застолье проходит чередой тостов, в строгом порядке по значимости и важности. За Бога, за мир, за покойных родственников, за родителей, за детей, за женщин в лице матери, жены, дочери. Далее везде, по ситуации. За прекрасный вечер, за всех присутствующих, за каждого по отдельности, комбинации присутствующих и отсутствующих – братья, сестры, дядья, зятья, друзья – и так пока не кончится вино или пьющие. В этом ряду женщины стоят далеко перед мужчинами. Они чтимы, уважаемы, восхваляемы. И есть за что.

Грузинская женщина не сидит за праздничным столом. Легко убедиться в этом, посмотрев картины Пиросмани или документальный фильм “Не горюй”. Женщина присядет во время тоста в ее честь, и сразу же незаметно исчезнет. У хозяйки дел по горло, некогда рассиживаться. Надо подавать новые блюда, менять тарелки, занимать детей, приносить вино, варить кофе, пообщаться с родственницами и соседками, собравшимися на шум застолья. После застолья, отягощенные мужчины расползаются кто куда. А женщина должна собрать со стола, перемыть гору посуду, уложить детей, разогнать гуляк. И быть готовой назавтра, с утра пораньше, доить корову, мести двор и ждать, когда мужчина проснется и начнет жаловаться на тяжелую жизнь и больную голову. Они так и говорят, без ложной скромности: “мы же грузинские женщины, мы можем все”.

В грузинской семье, осебенно в деревне, сохраняется традиционное разделение обязанностей. Мужчина зарабатывает и тратит деньги, а женщина делает все остальное. Когда грузин обращается к своей жене в повелительном тоне, а та, не споря, исполняет указание, окружающие представляют себе картину домостроя, где грубый деспот помыкает бедной беззащитной женщиной. Скорее всего, это впечатление обманчиво. Мужчина изрекает то, что считает важным, а женщина делает то, что считает нужным. Большую часть времени, такой статус-кво устраивает обе стороны, ведь традиции в Грузии чтут и ревностно соблюдают. Изредка, идиллия патриархальной ролевой игры взрывается извержением женского темперамента. Мужчина знает, что эту стихию не укротить, ее можно только переждать. Он отходит на безопасное расстояние, пригибается к земле, отводит взгляд, затаивает дыхание и смиренно принимает все извергаемое в свой адрес. Мужчина знает, что рано или поздно, гроза пройдет и выглянет солнце. Он будет одарен матриаршей милостью и восстановлен в своих правах.

Семья в Грузии – это святое. Говорят, у католиков брак заключается навсегда. Ни развода при жизни, ни второго раунда для овдовевших. В Грузии православная церковь, но с верностью дело обстоит так же серьезно. Слушая песни по-грузински и не зная языка, я безошибочно разбираю одно, самое главное, слово. “Сикварули” – любовь. Оно есть в каждой песне, вне зависимости от жанра, ритма, минор-мажора и смысла. Моя третья жена с самого начала нашего знакомства настаивала на том, что наша любовь вечная. Переехав в Грузию и найдя вокруг тотальную сикварули, она с облегчением выдохнула: “вот, теперь мы в правильном месте”.

Другое дело, отношения между холостыми и жаркими, жаждущими показать красо́ты, с одной стороны, и гостьями Грузии, алчущими тепла и понимания, с другой.

Расхожее представление об этих отношениях навеяно ремиксом кинофильмов “Кавказская пленница” и “Красная шапочка”: oбманул, похитил, съел. Услужливое воображение дорисовывает картину маслом из курортной жизни. Яркое солнце, синее море, белеет парус одинокий. По безлюдному Батумскому бульвару робко бредет одинокая девушка в скромном купальнике, едва прикрывающем ее незагорелые прелести. А вокруг хищно вьются полово-активные местные ястребы. Девушка с трудом передвигает непослушные ноги, тяжело дышит, озирается затравленным взглядом. А ястребы, сужая круги, приближаются к ней. Немая мольба застыла в карих глазах девушки, до краев наполненных горючими слезами. Наконец, из ее бледных уст вырывается слабый хриплый вздох и едва слышный вопрос: “Алё, орлы, где тут пивасиком можно залиться? Голова раскалывается после вчерашнего” – “Какой пиво, дарагой? Вино есть хароший, чача есть хароший, пива нет хароший” отвечают ей ястребы, и в паническом страхе разлетаются. А девушка бредет прочь, проклиная судьбу и лучшую подругу, которая заманила ее в Батуми на секс-тур и бросила, отключившись намедни “от чувств” прямо посреди дискотеки.

*****

Все удивительно в Грузии. Удивительная величественная природа завораживает в горах, на море, в долинах и садах. Даже горы мусора у дороги кажутся живописными элементами грузинского пейзажа. Яркие удивительные мелочи быта мелькают как искры от костра, всех не поймаешь и не опишешь. Сочные удивительные люди встречаются по дороге, с кем говорил, у кого гостил, всех не упомнишь. Удивительно ощущение праздника, которое не проходит, а только усиливается и уплотняется со стажем жизни в Грузии. Однако, удивительнее всего – характер грузин, в котором так естественно сочетаются легкость бытия и устойчивая стабильность жизненного уклада.

Израиль – богатая страна с бедными людьми. Грузия – бедная страна с богатыми людьми. Грузины, мне кажется, обладают уникальным свойством уместности. То есть они умеют находить свое место в жизненном круговороте, посреди вечной толкучки на дороге. За это место держатся, этим местом гордятся, это место составляет их богатство. Это “место” не в географическом понятии кола и двора. Оно в координатах статуса и навыков, своего мастерства, своей особенности, отличия себя от других. Грузин может заниматься чем угодно, по обстоятельствам или по нужде, но он всегда на своем месте.

Я за свою жизнь был экономистом, ученым, преподавателем, статистиком, начальником, дата сайентистом, сейчас писательствую. Каждое дело нравилось и надоедало, одно менялось на другое. У грузин это работает иначе. Глава моей местной Малхаз-семьи много лет зарабатывает на стройках в Батуми, но о себе он скажет “я крестьянин”. Все, что он сажает в землю, растет как на дрожжах. Я купил пять саженцев авокадо, два подарил Малхазу, три оставил себе. Малхазова пара за два года вымахала на три метра и начала цвести, а из моих – один умер, остальные стоят думают о суициде. Брат Малхаза, Фридон, работает с ним на стройке. А на самом деле рыбак. Погода интересует его только в контексте клюет-не клюет. Каждый день, утром и вечером, выгуливает своего пса по берегу моря. Километры туда, километры обратно, возвращается просветленный.

Когда я первый раз прилетел в Тбилиси, таксист, мой ровесник, вез из аэропорта и дал краткий обзор новейшей грузинской истории. Как было в советское время, развал Союза и кошмар девяностых, при Мише (Саакашвили), после Миши. В конце, очень емко и наглядно сформулировал свое представление грузинского жизнеустройства. Показал ладонь с растопыренными пальцами и сказал: “вот, мы все разные, кто больше, кто меньше”. “Вот я”, говорит, показывая на мизинец, “свое место знаю, живу как живу, и ты мне жить не мешай. Что свое – бери, что мое – отдай.” Потом, конечно, пригласил к себе в гости пить вино. Денег за поездку он попросил так мало, что я добавил от себя еще пятерку и был уверен, что обобрал человека. Он уехал довольный, ведь доброе дело сделал – гостя подвез, время скоротали, по душам поговорили, за это еще и денег получил.

Русская поговорка гласит: “Встречай по одежке, провожай по уму”. То есть, как ни одевайся, все равно дураком прослывешь. В Израиле, эта поговорка лишена всякого смысла. Все ходят в шортах и тишертах, каждый еврей считает себя самым умным. И все кажутся недовольными. В Грузии, эта поговорка сведена к абсолютному минимуму: “Встречай!” Будут гости – будет жизнь. И все кажутся счастливыми.

Новый Монтень

Бонепира Наруяз

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

От издателя

О том, что я понял до 50 и могу рассказать детям

О том, что я понял до 50 и рассказывать детям не стоит

О том, что я не понял до 50

Сказ о прекрасной Людмиле Николаевне и противном Грымзеле

Путевые заметки

О Грузии и грузинах

Новый Монтень

Бонепира Наруяз

Оглавление

​

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

От издателя

О том, что я понял до 50 и могу рассказать детям

О том, что я понял до 50 и рассказывать детям не стоит

О том, что я не понял до 50

Сказ о прекрасной Людмиле Николаевне и противном Грымзеле

Путевые заметки

О Грузии и грузинах